Тайный советник вождя

Сказав, что пробуду в полку трое суток и договорившись о квартире, я огорошил командира такой неожиданной просьбой, что он не сразу понял, шучу я или говорю серьезно. Но вообще-то мужчина оказался сообразительный, побывавший, видимо, в разных переделках. Выслушав мое объяснение, он даже обрадовался:

— А что?! Мы вот тоже потери несем от бандитов, от болезней умирают бойцы. А хороним, где придется. Непорядок! Зарезервируем землю, чтоб по всем правилам, на настоящем кладбище.

От слов — к делу. Верхом, в сопровождении трех всадников, поехали мы к церкви и своим появлением изрядно переполошили старух на паперти да и самого батюшку: чернобородого, черноглазого, с темным морщинистым лицом, в котором угадывалось что-то турецкое. В те годы появление военных не сулило добра.

— Тесно живете, батюшка! — сказал командир полка, оглядывая с высокого коня кладбище. — Места свободного не видно. Небось, прихожане жалуются?!

— Сетований не слышно, а места совсем не осталось, что верно, то верно, — подтвердил священник. — В последнее время многих прибрал господь, особенно власть имущих.

— Кого и за что прибрал, — это другой разговор, — сказал командир полка. — Хотим мы тебя порадовать, батюшка. Разрушай забор вот с этой стороны и переноси его дальше сажен на двадцать. Чтоб тот кустарник и весь край оврага вошел.

— Не наша земля-то, не церковная, — осторожно возразил священник. И чувствовалось: очень заинтересовало его такое предложение.

— Земля повсюду народная. Как командир Красной Армии, я отвожу эту полосу для захоронения наших геройских бойцов, которые все крещеные и, значит, церковным порядкам не противоречат. Ну и для прочих горожан-прихожан, чтоб без тесноты и давки. А вы смотрите, чтобы все могилы, какие там есть и будут, содержались в полном порядке. С вас спросим. Уяснил, батюшка?

— Бумагу бы надобно.

— Завтра получите выписку из приказа.

— Спасибо, благослови вас господь за богоугодное дело. — Священник вскинул руку для крестного знамения, но своевременно спохватился. Поняв, что перед ним начальство, воспользовался благоприятным моментом. — Ограду-то мы разрушим, а новую как поставим? Ни материалов, ни людей нет.

— Материал найдешь, тут немного надо, — ответил командир полка. — А люди будут. Завтра к десяти пришлю взвод. Тридцать человек поработают два дня. Хватит?

— Куда уж лучше-то! — обрадовался священник. — Со всеми делами управимся.

Командир уехал, оставив мне коновода. А я вместе со священником пошел к могиле жены.

24

Весной 1920 года в «Правде» были опубликованы материалы, привлекшие внимание каждого русского офицера, в каком бы лагере он ни находился. На многих, особенно на белогвардейцев, эти материалы произвели ошеломляющее впечатление. 5 мая в этой газете появился приказ Реввоенсовета Республики, в котором, в частности, говорилось: «Образовать при Главнокомандующем всеми вооруженными силами высокоавторитетное по своему составу Особое совещание по вопросам увеличения сил и средств для борьбы с наступлением польской контрреволюции…» В состав Особого совещания были включены русские полководцы, отличившиеся во время первой мировой войны, в том числе хорошо знакомые мне генералы А. М. Зайончковский, А. А. Поливанов, А. А. Цуриков. Какие только слухи не распространялись о них: замучены в большевистских застенках, расстреляны, умерли от голода. А они и многие другие, оказывается, не только живы, но выразили готовность служить Советской власти. Особенно же потрясло всех, в том числе и меня, что председателем Особого совещания был назначен бывший Верховный Главнокомандующий русской армией, лучший полководец мировой войны, мой дорогой учитель Алексей Алексеевич Брусилов! В то время я не знал, что еще 18 апреля Алексей Алексеевич подал заявление о вступлении на службу в Красную Армию.

Вместе с приказом была напечатана статья с такими словами: «В высокой степени знаменательно, что А. А. Брусилов признает безусловно правильной советскую политику, выразившуюся в безоговорочном признании независимости Польской республики. Не менее знаменательно и то, что А. А. Брусилов самым фактом предложения своих услуг для дела борьбы с буржуазно-шляхетской Польшей как бы подтвердил от лица известных кругов, что рабоче-крестьянская власть имеет право ждать и требовать поддержки и помощи от всех честных и преданных народу граждан, независимо от их прошлого воспитания, в той великой борьбе на Западе, от которой зависит будущее России».

Для меня решение Алексея Алексеевича стать на защиту молодой Республики имело особое значение. Я бесповоротно утвердился в своем собственном выборе, а теперь получил еще одно подтверждение, что выбор этот абсолютно правильный: даже такой принципиальный и независимый человек, как Брусилов, добровольно занял место в том же строю.

Не успели еще улечься страсти, вызванные созданием Особого совещания, как 30 мая и опять же в партийной «Правде» появился новый важнейший документ — призыв «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились». Вот что в нем говорилось: