Тайный сыск царя Гороха. Книги 1-10

– Куды?! Жирными-то пальцами? Ладно уж, сиди ешь, я тебе сама зачитаю. – Яга сломала сургучную печать, развернула свиток и с выражением прочла самое короткое постановление на моей памяти: – «Пущай делает то, что надо. И будь то, что будет. Царь Горох».

– Коротко, выразительно и, главное, оправдывает любые действия – от карманной кражи до международного шпионажа, – задумчиво улыбнулся я.

Желудок был полон, оставалось налить молока и в свою очередь рассказать Бабе Яге, что произошло в доме Филимона Груздева. Но сначала пришлось попросить бумагу, перо и чернила; исподволь болтая с Ягой, я старательно составлял отчет для царя. Идти к нему с личным докладом не было ни времени, ни особой необходимости. Бабка только охала да ахала.

– Где же ты, Никита Иванович, шамаханскому разговору обучался?

– Нигде… – пожал плечами я. – Как-то само собой вышло. Они говорят, а мне все ясно. Отдельных слов не переведу, хоть убейте, а общий смысл вполне понятен.

– Я-то, старая, шамаханскую речь давно знаю, да и то кое-где путаюсь. А ты, вишь, раз послушал и все уразумел… – Баба Яга завистливо прищелкнула языком. – Все ж таки великое дело в молодости образование грамотное получить! Митьку бы надоумил, а то ведь так неучем и помрет.

– Кстати, о нашем драгоценном Митьке, он уже выспался?

– Он же деревенский. Как поздно не ляжет, а все одно на ногах до петухов. У поруба сидит, на пленных смотрит, я и поесть ему туда отнесла. Что там ни говори, а парень свой хлеб честно отрабатывает.

– Не спорю… Хотя если он еще хоть раз во время выполнения ответственного задания напьется на такую сумму – посажу на пятнадцать суток! Метлу в руки – и марш столицу подметать. Но речь не об этом… Пусть найдет кого-нибудь из стрельцов и быстро переправит письмо царю Гороху.

– Чего ж ради людей зазря гонять? – хмыкнула баба Яга. – Давай сюда бумагу-то. А ну, киса, киса, киса!

Из соседней комнаты, вальяжно потягиваясь, вышел здоровенный черный кот толщиной в чемодан и ростом с королевского пуделя.

– Дай-кось за ушком почешу, красавец ты мой! Вот и работка для тебя отыскалась. Уж ты не откажи, послужи бабуленьке, отнеси это письмо в терем царский да государю прямо в белы рученьки и передай. Все ли понял, красавец ты мой писаный? Ну тогда беги-поспешай, царь-батюшка уж давно нашего милицейского отчета дожидается…

…Я еще подумал, что какие-то два месяца назад я бы в такое не поверил, даже увидев собственными глазами.

Поруб представлял собой что-то вроде блиндажа времен Великой Отечественной. Над землей возвышалась лишь крыша, все прочее под землей. Стены и пол из хороших дубовых бревен, холод внутри – страшный… Для чего Яга использовала его раньше, никому не известно. Но уж не закатки на зиму хранить, это точно. Пьяного боярина Митяй установил у стенки ногами вверх, в полной уверенности, что так быстрее трезвеют. Пленного шамахана постигла та же участь, просто из вредности. Мы спустились в поруб вслед за Митькой, который тащил деревянное ведро с ледяной водой. Не подумайте, чтобы умыться…

– Для начала поставь шамахана на ноги. Он явно не спит. Боярина разбудим попозже и допросим в домашних условиях, все же наш человек, лукошенский…

Мой напарник легко приподнял пленника за ноги, стряхнул с него пушистую шапку и, не говоря дурного слова, опустил головой в ведро. Через несколько секунд раздалось негодующее бульканье.

– Вытащи его, пожалуйста. Ну что, уголовничек, говорить будешь?

– Моя твоя не понимай! – отфыркиваясь, начал шамахан, но я не был настроен на шутки в такую рань:

– Митька, макай его, пока не начнет понимать. Он еще не знает, куда попал… Думает, что отделение милиции – это дискуссионный клуб за столом с чаем и пампушками. В ведро его!

– Слушаюсь, батюшка участковый. С превеликим удовольствием…

– Не нада-а-а… – завопил упрямец. – Я был честно захвачен в бою, с оружием в руках. Требую к себе как к военнопленному уважительного отношения, нормальных условий содержания, справедливого суда и гуманного приговора. Я всего лишь солдат, а не кадровый офицер. Я выполнял приказ!

– Как чисто по-русски разговаривает… – поразилась Яга. – Нешто и впрямь простой солдат? Далеко же у вас образование шагнуло… Каковы же тогда у них воеводы?

– Ты темнишь, парень, – поддержал я. – Статус военнопленного на тебя не распространяется, ты захвачен в мирное время. Насколько мне известно, боевые действия с Шамаханской Ордой в настоящее время не ведутся. Пока мы склонны считать вашу вылазку банальным террористическим актом, соответственно чему будет и обращение… Митька, макай его в ведро!

– Не-е-ет… Не надо! Я сам все скажу, только поставьте меня на ноги и выведите отсюда. Здесь же холод немилосердный! А он еще и в воду ледяную сует… Мы же южные, у меня менингит будет!

– Совсем другое дело. Здесь и вправду прохладно. Давайте выйдем и побеседуем на свежем воздухе. Бери его в охапку, тащи наверх, да смотри не ушиби ненароком.

– Как скажете, батюшка сыскной воевода!