Тайный цензор императора или Книга пяти мечей

Ему ведь еще возвращаться назад! Если бы знал, то и не завтракал бы! Сколько их будет сегодня? Впрочем, чего ему бояться. С одним деревом справился, что ему не плечу на второе забраться? Груша кстати оказалась приземистой, раскидистой кверху, стройной, так что проблем с ней не возникло. Плоды на ней уже вызревали и были размером с куриное яйцо. Вся увешана в плодах – знатный будет урожай в этом году!

Мужчина присел на дерево, заглядывая в окно, через которое мог видеть. Внутренние покои пребывали в беспорядке. Людей, ясное дело, также не было. Видно, что спешно собирали вещи. Кровать не заправлена, вещи разбросаны, свечи догорели, их никто не заменил.

А куртизанка то тоже похоже сбежала!

Чувствуя, что напряженные мышцы ног устали и гудят уже, он немного сдвинулся, сменив опорную ногу. Раздался резкий хруст, от которого он вздрогнул, и ветка под ним надломилась.

–Ой-ой-ой, зря я это сделал! – успел крикнуть слуга, замахав руками, словно птица, пытаясь удержать равновесие, но все равно упал.

Не зря говорят, цифра два приносит неудачу. Своим весом он проломил крышу и упал, больно ударившись задницей обо что-то.

– Как больно то как! Ох, как больно-о-о… – застонал Ван Эр, желая потереть ушибленное место и извлечь столь негативный предмет из-под себя и рассмотреть что же это такое. Зашевелился и замер – совсем рядом с его головой торчали острые вилы острием кверху.

Святые небожители, упади он чуть менее удачно… Так что упал он весьма и весьма удачно!

– Могло быть и хуже, – рассудил слуга и отодвинулся подальше от угрожающих вил. Наконец, извлек железное ведро, на которое он приземлился. Слуга вновь оценил ситуацию и решил, что он очень-очень везучий. Небеса благословили его найти жену, поэтому он остался жив. Только расшибленные локти саднили, но это он переживет.

– Хорошее ведро. Ууух. Спасибо. Спасибо. Спасибо, – забормотал он в благодарность богам, потирая ушибленный зад.

Откашлявшись от поднятой пыли, которую сам и поднял, стряхнул с себя сено и рыхлые опилки сгнивших остатков крыши, и понял, что оказался в сарае с рабочим инвентарем для сада.

Пора отсюда выбираться. Только обратно через ворота!

Сидеть он теперь не мог, и поэтому, отдышавшись, лежа на животе, перевел едва не улетучившийся дух. А затем поспешил (на самом деле сгорбившись, похромал) в обратный путь, доложить об увиденном цензору. Но вилы. Наточенные остро зубья вил все еще стояли у него перед глазами.

Только как он доберется?!

Обратный путь представлялся ему как последний… От этого жуткого сравнения у него аж потемнело в глазах и сперло дыхание в груди.

Пересчитав монетки на связке, он грустно вздохнул и воспрянул надеждой.

Разочарованный проведенным в суматохе днем, принесшим лишь страдания, и ничего кроме хлопот, он решил, что обратный путь будет поездкой до снимаемого цензором дома. Ради этого, даже последние монетки отдаст.

Вернувшийся к цензору слуга выглядел побитым, но сейчас уже вполне счастливым. Присаживаться не стал, сказал, что постоит и коротко доложил о пустом доме и об исчезновении куртизанки, а потом стал препираться, что ему полагается возмещение.

– Обратно, я ведь ехал на повозке.

– Так вот почему ты так долго! Туда ты шел пешком!

– Мне нужно возместить расходы. Нужно откладывать деньги. Это для моих жены и детей.

– Но у тебя же их нет! – возразил цензор.

– Когда-нибудь да будут! – уверенно заявил он, прочно стоя на своем.

А на следующее утро явился гонец. Он передал лично в руки цензору послание. Вторая жена была поймана шпионами в городском округе Цзиньхуа, южнее Ханчжоу. И была допрошена. Сбежала к поэту Вэй Цзя Сы с которым была до замужества знакома. Чувства давно были взаимны. К пропаже губернатора отношений не имеет, стоически выдержала допрос с применением пытки «ловушки для пальцев» – (растягиваниес одновременным разрыванием суставов[6]), соответственно, полученные сведения можно было считать достоверными.

Так что данный след оказался ложным. Иногда так бывает.

Поэтому, как ниточки утеряны, стоит начать с самого начала.

Во дворце Небес сегодня было тихо, в столь несчастливые часы (с двенадцати до четырнадцати часов)[7] многочисленная знать предпочитала скрываться и отдыхать в своих покоях, тем более после обеда обязательно полагалось вздремнуть.

В выполненной из камня беседке с крышей в виде пагоды с острыми загнутыми вверх краями отдыхал человек. Он был парадно одет, полулежал на скамье в мягких подушках и ел сладкий красный виноград. Его бардовая мантия с вышитым на ней золотом питоном мялась и теперь приобрела небрежный вид, но это его не смущало. Он был совершенно один и умел наслаждаться этим. Он тоже отдыхал, любуясь расцветшими лотосами и слабым ветерком, скрывающим его от дежурившей охраны.

Охрана безропотно пропустила в беседку человека. Он отодвинул в сторону белые занавеси и прошел внутрь.

С этой стороны заросший лотосами пруд выглядел краше, здесь иногда отдыхали принцы и даже его величество.

–А, это ты. Подойти ближе.