Одно из перьев, плавно опускается на сжатый в дрожащей от напряжения руке меч, и растворяется в нем. Только черная нитка, посередине клинка, от эфеса до хищного острия, как царапина на душе, остается на память он враждебного бога лжи, играя мраком на зеркально отполированной стали.
— Ты сделал первый шаг, на пути к цели. Главное оружие — меч, добыто тобой в неравном бою. Но это только начало. Надо собрать всю амуницию с силой бога. Тебе предстоит трудный путь, но мы, жители Прави верим в тебя и поможем на этом пути. — Прозвучал голос Перуна, и на последних словах растаял, улетев в тишину безвременья.
Он смог, он выдержал, но не осознавал еще этого. Силы медленно возвращались в тело, покалывая иголками нервов, начиная со ступней и поднимаясь все выше и выше по бесчувственному воину, наполняя его жизнью. Первое что он почувствовал, это запах табачного дыма, а первое, что увидел, это заросшее седыми волосами, с капелькой слезы на бороде, лицо Чащуна.
— Жив — Выдохнул струю дыма дед. — Посмотри мне в глаза. Узнаешь? — Федогран моргнул, подтверждая, сил на другое не было. — Цел разум. Слава Роду. Молодец, выстоял. — Он окутался клубами табачного тумана, выпустив его из улыбающейся бороды. — Сейчас я помогу. — Он засуетился, запутавшись в складках рубахи трясущимися от нетерпения руками, и вытащил, уже знакомую Федору кожаную фляжку. — На, пей, в сухие губы ткнулось горлышко. — Побольше глоток сделай. Тебе надо. Можно даже слегка переусердствовать. Сегодня тут будем ночевать. Неча в ночь выдвигаться. Отдых тебе после всего что пережил нужен.
— Как ты тут оказался? — Наконец смог заговорить Федогран, когда хмельной мед смочил иссушенное горло.
— Тебя дурака спасать приехал, да вот опоздал. Ты уже и без меня справился. — Усмехнулся тот. — Шустер больно ты у меня внучек. — И Дух Жизни залился громким смехом, пуская клубы дыма. — Ох и шустер! И умеешь удивлять. Как я рад, что не ошибся тогда, и не оставил тебя умирать.
— Скажи богам спасибо, тупой медлительный дурень. — Над плечом деда появилось озабоченное лицо Ягиры, и втянуло воздух крючковатым носом, а потом пожевало губами, словно пробуя его на вкус. — Помогли парню. Тебя ждать не стали. Чуть не сгубил воина, старый пентюх.
— Дура баба. — Как я ему на кромке смог бы помочь? Я спешил бой с Ящером не допустить, а не вмешиваться в сражение богов.
— А я про что говорю… -
Ведьму грубо прервал Федогран, его сейчас мало заботили склоки старых духов, его волновал другой вопрос:
— Где мои братья?
— Да что им сделается. За дровами для костра, в лес отправили, чтобы они под ногами не крутились. Сейчас вернуться уже. Ты лежи, не поднимайся. Сейчас зелье доварится, я тебя быстро на ноги подниму. Не сомневайся. Вмиг у меня засияешь как солнышко.
— Уже Вечер? — Федор посмотрел, не мигая в сереющее небо. Сил ни на что другое не оставалось. Даже губы шевелились с трудом.
— Да милок, уже. Ты целый день в горячке метался. Едва тебя с Ягирой из-за кромки выдернули. Оно так, с богами воевать-то. Не дело это для смертного. Но у тебя путь таков, что не избежать и в дальнейшем этого. — Выдохнул дым Чащун.
— Давай сынок я тебя покормлю. — К Федору подошла Любава с деревянной миской в руках. — Супчик вот тут куриный, на потрошках сварила, от татей много продуктов осталось, вот я и расстаралась. Отведай соколик.
— Уйди. — Оттолкнул ее Чащун. — Ягира сначала зельем напоит, оно посытнее твоей похлебки будет. Иди, я сказал. — Буркнул он упрямой, не желающей слушаться женщине, махнув на нее рукой. — Не лезь куда ни следует.
— Зачем ты так? — Укоризненно прошептал Федор, она же не виновата, что ее похитили. Она помочь хочет. Любой мог оказаться на ее месте.
— Любой, любой. — Пробурчал дед. — Может и любой, но только не нравится мне она. Слишком уж какая-то ласковая, аж до тошноты. Не бывает так.
— Ты преувеличиваешь. Она действительно очень добрый человек.
— Может и так. — Пожал то плечами. — Но я привык доверять своим чувствам, и тебе советую поступать также. Ладно, закончим на этом. Вон Ягира, свое отвратное варево несет. Вот же гадость. — Чащун передернул плечами. — Но выпить его надо. Старая ведьма свое дело знает. Быстро на ноги поставит.
Костер тихо потрескивал лопающимися сучьями, вернувшиеся друзья сидели рядом, весело переругиваясь друг с другом, и под их тихий разговор, шептавший голосом засыпающего в сумерках леса, уснул и наш герой, сжимая рукоять меча, которую так и не выпустил из рук.
Глава 6 Планы
Они сидели, втроем у потрескивающего искрами костра. Федогран, сопящая и чихающая Ягира и укрытый облаком табачного дыма Чащун.
Старый колдун отправил всех остальных участников последних сбытый в Новгор. Он жестко пресек любую попытку остаться, мотивируя это тем, что ему надо поговорить с богатырем «с глазу на глаз», и что чужие уши, даже пусть и названных братьев, он своими тайнами радовать не будет. Не для них они предназначены. На обоснованный вопрос обидевшегося Бера:
— Почему тогда бабка Ягира остается?