Тайпэн. Миротворец

Перед появлением нежданного посетителя, Сунь убрал со стола бумаги и подпоясался мечом в изукрашенных ножнах. Это была почти точная копия того клинка, которым в свое время был удостоен от Императора мудрый Коба Юэ, последний независимый правитель Чжу и будущий тесть Ночной Кошки Пограничья.

Тайпэн Ли Хань, вошедший в большую совещательную комнату в сопровождении двух воинов Юэ, оказался очень молод и вправду так похож на покойного Сяо, что Сунь с трудом сумел сдержать безразличие на лице, стиснув со злостью зубы. Опальный полководец держался достаточно сдержано и достойно, а легкая бледность на щеках и скованность движений говорили о травме или болезни, перенесенной им совсем недавно. Чем в действительности занимался Хань в последние полгода, Сунь не знал, но возвращение бывшего самозванца вопреки всем слухам о его смерти и исчезновении, несомненно, свидетельствовали о том, что случилось что–то важное. Однако для кого именно это было важно, командующий Закатной армии еще собирался разобраться.

Поклон и слова, с которыми Ли обратился к Суню, были знаками почтения младшего к старшему. В иной ситуации урожденный Юэ оценил бы скромность и вежливость военачальника, вышедшего из низшего сословия, но сейчас слишком много личных эмоций и переживаний мешали Суню быть объективным.

Начинать разговор с гостем, командующий не собирался. Неписаные правила позволяли ему игнорировать само присутствие Ли и не обязывали к каким–либо подвижкам со своей стороны. Тем не менее, Сунь знал, что Ханю придется рассказать, зачем и как он здесь оказался, не имея дозволительных бумаг от тайпэнто или Императора. Запрет на свободное перемещение все еще действовал, и Кара Сунь, как верный вассал Нефритового трона, намерен был задержать отступника, как только их беседа завершится.

- Я пришел к вам, чтобы закончить порученную мне миссию, — первая же фраза Ханя касательно причины его визита неприятно удивила командующего.

Если Ли всерьез подготовился и будет юлить, ссылаясь на распоряжения Мори, отданные ему ранее, справиться с ним законными методами будет на порядок сложнее.

- Эта миссия заключалась в том, чтобы разобраться с происходящим на западной границе и предотвратить возможный конфликт между свободными тиданями и подданными нашего владыки.

- В таком случае вы уже не справились, — не удержался Сунь, по–прежнему не покидая плетеного кресла во главе пустого стола, — военные действия санкционированы Императорам, а в Кемерюк и каганам тиданей отправлены официальные уведомления. Конечно, было сомнительно, что вам удалось бы справиться с такой задачей, особенно ввиду вашего ограниченного опыта, но в целом, обвинить в этой явной неудаче вы можете только себя.

- Войну еще можно остановить, — что–то в холодных глазах Ли настораживало Суня, но он никак не мог понять что именно.

- У нас произошла уже почти дюжина крупных стычек с кочевниками, — отрезал потомок южных царей. — Две сотни наших убитых воинов и больше трех сотен с их стороны. Не считая мелких инцидентов и результатов деятельности шпионов и убийц. Не думаю, что теперь это колесо смерти сумеет остановить что–либо, кроме желания Избранника Неба.

- И все же я попытаюсь, — на губах у Ли появилась какая–то бесшабашная улыбка. — Как воплощение воли Единого Правителя, коим является каждый из нас.

- В вашем случае, это очень ограниченное воплощение, — не смог не напомнить Сунь.

- Что не снижает его главной ценности, — раздался от входного полога голос Пай Куаня.

Старый тайпэн с длинными седыми усами и клиновидной бородкой, опускавшейся до середины груди, вошел в шатер, опираясь на плечо Мэй О–намя, еще одного из имперских полководцев, постоянно находившегося при штабе Закатной армии. Лишь возраст и физическая слабость тела не позволили Куаню занять место командующего войсками, и Сунь не забывал об этом, одновременно уважая и ценя советы старика, но и памятуя о давнишней вражде между родами Юэ и Ханкой, вяло тлеющей уже не одно поколение.

- Вижу, новость, оббежавшая весь лагерь, не оказалось пустой болтовней, — опустившись в свободное кресло, Пай с интересом принялся разглядывать Ли, продолжавшего стоять в центре комнаты в окружении рослых бойцов Кара Суня.

Мэй О–намь отошел к невысокому столику в углу помещения, взял с него глиняный чайник с деревянной ручкой и поставил сосуд на жаровню. Открытый пакет из вощеной бумаги, наполненный ароматной смесью чая и каких–то душистых трав, тайпэн оставил на столешнице в ожидании, когда вода закипит.

- Теперь осталось лишь отобрать другие зерна, не порченые личинками, — усмехнулся О–намь, возвращаясь к креслу Куаня.

- Этим я и пытаюсь заняться, — ответил Сунь, окончательно беря свои чувства под контроль, ведь теперь в присутствии других вассалов Императора допускать ошибок, он уже не имел права.