Так будет всегда

Дошедшая до высшей точки кульминация их страсти обрушилась последней, мощной волной, как фейерверк на Четвертое июля, оставляя за собой горячий след сверкающих чувств, играющих в каждой клеточке их тел. Когда потрясение после взрыва немного улеглось, Джессика пробормотала во влажное плечо Кевина:

— Добро пожаловать домой. — Затем, уютно устроившись в его объятиях, она мирно уснула.

Глава пятая

Перед рассветом Джессику разбудил мелодичный шелест пальм. Несмотря на ранний час, удовлетворенность наполняла ее счастливое тело. Она лениво потянула свои слегка ноющие мышцы. Томное движение вызвало приятные воспоминания от ночных занятий любовью.

— Похоже, ты чем-то необыкновенно довольна, — заметил хриплый голос, привлекая внимание к мужчине, виновнику ее теперешнего состояния.

Она с улыбкой встретила сонный, искушающий взгляд Кевина. Волна желания нахлынула на нее при виде голого торса, как будто ее страсть навсегда сорвалась с тормозов. Она поддалась своему настоятельному, неконтролируемому желанию ощутить его упругую мужскую силу. Она слегка пробежала пальцами по его мускулистым плечам и груди. Остановилась, чтобы подразнить его затвердевшие соски, затем ее рука смело ринулась ниже и стала рисовать колдовские круги вокруг его пупка, прежде чем перебраться ниже, когда она услышала его бездыханный стон, наткнувшись на пульсирующее свидетельство его мужского начала.

Устроившись на нем, она стала целовать каждый кусочек его тела, предварительно дотрагиваясь легкими мучительными прикосновениями. Как и ночью, он предоставил ей инициативу, только слегка постанывая от ее влажных ласк, становящихся все более интимными. Только когда он был на грани потери над собой контроля, она откатилась от него. Сильная рука немедленно обвила ее талию и пригвоздила к постели.

— Куда ты собралась, женщина? — проворчал он хрипло, замирая от близости.

Он все еще не мог прийти в себя от того, с какой страстью отдалась ему Джессика, решив заняться с ним любовью. Ему придавало силы, что он способен довести ее до таких высот. И вместе с тем рождало чувство ответственности. Он сознавал, что она не легко приняла такое решение, хотя и не понимал, какие душевные муки ей пришлось преодолеть.

Его чувства смешались от вида ее внутреннего огня, превратившего ее янтарные глаза в горящие угли, от румянца страсти, окрасившего ее щеки в розовый цвет, от ее чувственных полуоткрытых губ, от темно-красного пламени волос, рассыпавшихся по подушке. Он обнаружил в ней интригующую комбинацию здоровой бесконтрольной страсти и холодной элегантности, что еще больше усиливало сексуальное влечение. Ему бы следовало выпутаться из паутины желания, но она уже опутала его.

Когда в ответ на его вопрос, она сказала легкомысленно — О, я подумала, что могу идти готовить завтрак, раз ты уже проснулся, — его руки замкнулись вокруг нее.

— Единственное, что я хочу на завтрак, это тебя, — пробормотал он, покусывая одними губами ее грудь, пока ее смугло-розовый пик не затвердел и не стал, как плотный бутон. Повторив то же действие с другой грудью, он посмотрел на нее сверху с удовлетворением, видя, что она зажглась его желанием. Продолжая ласкать ее грудь, он гладил мягкую плоть ее живота, шелковистую поверхность бедер, подбираясь к самому чувственному месту. Его пальцы скользили вокруг, а она дрожала от ответного возбуждения. Она придвинулась еще ближе к нему в ожидании большего, ее губы приоткрылись в легком стоне, как он вдруг откатился от нее.

— Кевин? — прошептала она задыхающимся голосом.

— Да, — ответил он невинно.

Когда она услыхала еле сдерживаемый смех в его голосе, она сразу поняла, что он мстит ей за предыдущий дразнящий отказ. Взяв себя в руки и справившись со своим дыханием, она сказала оживленно:

— Что ж, не пора ли мне заняться завтраком. Что бы тебе хотелось? Чего-нибудь с большим количеством протеина, чтобы ты так быстро не уставал? А я-то думала, что у молодых мужчин неисчерпаемый запас энергии.

— Это я устал? — воскликнул он возбужденно. — Иди сюда, бессовестная девчонка, я покажу тебе, сколько у меня энергии, несмотря на то, что я пришел к тебе сразу, как только прилетел из Лондона, и, если мне не изменяет память, почти не спал.

— Ты не говорил мне, что был в Лондоне, — сказала она, с удовольствием возвращаясь в его объятия и чувствуя ладонью, как бьется его сердце.

— Лондон, Париж, Женева и Мюнхен, чтобы быть точным. И я не припомню, чтобы ты меня спрашивала, где я был. Ты была слишком занята яростными нападками за то, что я не звонил, — заметил он, отвлекаясь на вызывающий толчок шелковистого изгиба ее бедра.

— Во всех этих местах есть телефон, не так ли?

Кевин не дал себя подстрекать.

— Кажется, я видел один или два, — согласился он, одновременно водя рукой по теплой коже этого искушающего изгиба.

— Ну?

Он вздохнул с раздражением.

— Я не обязан давать тебе объяснений, — сказал он мягко.

Джессика виновато отвернулась:

— Я знаю.