Так было

К командующему 4-м Украинским фронтом генералу Толбухину пришлось лететь на самолете. Штаб его находился очень близко к фронту, и поэтому для охраны нас сопровождал истребитель.

Стоял ясный, солнечный день. Уже в полете я как-то невольно обратил внимание, что сопровождающий нас истребитель несколько раз облетел наш самолет и всякий раз, приближаясь к нему довольно близко, проделывал всевозможные пилотские трюки. Меня это нисколько не взволновало, а скорее даже поразило, с какой отчаянной смелостью и в то же время мастерски летчик проделывал все эти трюки.

На аэродроме нас встречал член Военного совета фронта генерал Кириченко (в последующем - секретарь ЦК КПСС). Я сразу заметил, что он находился в каком-то возбужденном состоянии. Потом узнал в чем дело. Оказалось, что, наблюдая за нашим полетом и видя все эти воздушные выкрутасы истребителя, он решил строго наказать летчика за грубое нарушение летных правил. Бедному парню грозило минимум несколько суток гауптвахты, потому что его "лихачество" - по словам Кириченко - создавало серьезную опасность для самолета, на котором я летел.

Летчик же этот, как я выяснил (фамилию его, к сожалению, забыл), был вообще одним из лучших и отважных на их фронте: на его счету числилось уже семь сбитых фашистских самолетов. "Мне хотелось, - как он честно и прямо заявил, - оказать товарищу Микояну особый почет и показать, на что способен советский военный летчик". К тому же он был уверен в себе и самолете и не сомневался в безопасности своих действий.

Его ответ был так искренен, что я решил свести все к шутке, сказав, что, выходит, летчик тут ни при чем, что виноват во всем один только я, а меня наказывать нельзя, потому что я "не из их части". Кроме того, на самом деле, ничего ведь не случилось! А на будущее летчик это учтет. Летчик был спасен от наказания.

С Толбухиным у нас состоялась подробная беседа, однако, учитывая, что фронт в то время вел серьезные наступательные операции, я не стал чрезмерно занимать время командующего вопросами снабжения его фронта, сказав, что все эти дела я согласую с Кириченко: я знал, что он - опытный партийный работник, хорошо знающий положение в войсках. И мы действительно успешно решили все наши вопросы.

К тому же еще до моего появления в штабе фронта Толбухин и Кириченко, прослышав о моей поездке по фронтам, уже подписали несколько дней назад соответствующий приказ войскам своего фронта.

В этом приказе военным советам армий и начальнику тыла фронта предлагалось выделить 700 автомашин с водителями и горючим для обеспечения форсированного вывоза зерна на склады, а также оборудовать необходимые для хранения зерна складские помещения, зернохранилища и крытые площадки, обеспечив сохранность и круглосуточную охрану хлеба.

Начальнику тыла фронта генерал-лейтенанту Анисимову предлагалось сформировать 30 команд, в составе каждой из которых должно быть по 4 офицера и 100 бойцов, и направить эти команды для уборки и обмолота урожая в Сталинскую область (10 команд) и в Запорожскую область (20 команд).

Каждой такой команде поручалось дать задание по уборке, обмолоту и вывозке зерна с установлением строгого контроля за полным и своевременным выполнением всех заданий и правильным использованием выделенных команд по прямому назначению.

В приказе указывались и сроки окончания всей этой работы: по Сталинской области - в течение 50 дней, а по Запорожской и Николаевской - за 60 дней. Поэтому, когда я приехал в Запорожье, там уже знали о помощи, которую им окажет и уже начал оказывать фронт. А такая помощь была им более чем необходима.

На 3-м Украинском фронте всю работу по вопросам хлебообеспечения фронта наша группа вела с начальником тыла фронта генералом Шебуниным, в тесном контакте с местными организациями. После моей встречи с командующим фронтом генералом Малиновским был подписан соответствующий приказ. Его выполнение и обеспечило войска фронта необходимым запасом хлеба.

Наша поездка заняла немногим более двух недель. За это время была проведена большая работа по заготовке хлеба. Об этом свидетельствовали ее результаты. Немало было сделано в этом плане и по другим областям страны, куда выезжали, как я уже писал раньше, другие члены ЦК.

В результате фронт был полностью обеспечен хлебом до нового урожая 1944 г., а там, где его оказалось больше, чем это было нужно армии и населению самих областей, мы имели возможность перебросить его в Ленинград, Москву и некоторые тыловые районы страны.

Одновременно с хлебом проходили заготовки картофеля, мяса и других продуктов питания. Продовольствия было заготовлено вообще не мало. Именно поэтому, с учетом поступлений продуктов питания по ленд-лизу, контроль за которым тоже входил в круг моих обязанностей, снабжение действующей армии и в дальнейшем проходило в основном бесперебойно, по нормам, установленным ГКО еще в сентябре 1941 г.