Так было, так будет

Горькую весть о гибели мужа принёс Соне Лозовской полковник Шевченко. В маленькой комнатке коммунальной квартиры дома, на первом этаже которого процветал известный всей Москве магазин «Чай», печальное известие заставило Соню задуматься: «Что после нас остаётся родне и близким людям? В смысле не духовного наследия?» Оказалось, комнатка и мебель – – ведомственные, одежда форменная, продукты – паёк. Единственная ценность звезда Героя, за ту переправу через Днепр, где она потеряла Лукошкина и нашла Лозовского. Её пустила в сражение с паспортным столом и победила. У мамы Лозовского, бабушки Володи, появилась дополнительная площадь, после обмена – отдельная квартира на Беговой. Это была хорошая инвестиция.

Соня Агранович 1953-й встречала в семейном кругу. За недостатком мужчин, за новогодний стол посадили Вовку, моментально показавшего маме и бабушке способность на поступок. Дотянулся до маминой рюмки с коньяком и вылил её на пол, желая угостить друга детства трёхцветного котёнка Ария. К неописуемому восторгу женщин, котёнок лизнул лужицу и рекордным прыжком взлетел на кружевные гардины, цепляясь коготками, добрался до резного из дерева карниза и уселся на нём.

Способность принимать оригинальные решения сохранилась у Володи Лозовского на всю жизнь. Как и прописка в Москве.

Через годы, при распределении выпускников ВШ КГБ, оставили в Москве только обладателей московской прописки. Так Володя стал разведчиком, а не периферийным опером.

Соня же добилась тогда, в 1947-м, возвращения в армию, причём в полк, задействованный в борьбе с УПА. Что ей двигало: месть за мужа или одиночество (в этом полку служил командиром батальона Лукошкин В. Н.), знать не дано. Погибла в 1953-м в авиакатастрофе.

А в 1947-м прибыла в полк зимой, оставив заснеженную Москву со всеми её благами. К тому времени тактика борьбы с бандеровщиной опять изменилась, упор сделали на «массовку». В городках и более-менее заметных сёлах разместили гарнизоны. Качественно изменился командный состав, опытных, но израненных фронтовиков заменяли получившие высшее военное образование, необстрелянные выпускники академий, училищ, курсов. Горя желанием отличиться, они экспериментировали, путая реальный театр военных действий с пособием по тактике – ящиком с песком. Зима в Карпатах рассматривалась командиром полка (свежее испечённым «Академиком» – прозвище!) как досадная помеха, вовсе не как определяющий жизнь и смерть солдат, фактор.

Картинка 14. Получив информацию о готовящемся прорыве границы от разведки дивизии, «Академик» вспомнил лекцию о парашютных десантах и двинул батальон по горной дороге, а ударный взвод сбросили на парашютах вблизи захваченной бандеровцами гуцульской деревни. Задача взвода была проста: сковать действия противника до подхода главных сил. Лукошкин понимал авантюрность замысла, сам был авантюристом, но единственное, что смог – это полететь со взводом. Надо ли говорить, что санинструктор Лозовская тоже включила себя в состав десанта. Малый собственный вес компенсировала сумкой с Красным крестом и медикаментами. С ней и выпрыгнула из уютного, наполненного рокотом двигателей салона ленд-лизовского «Дугласа» в снежную кутерьму.

Почти сутки ушли на исправление ошибки лётчиков «Дугласа» с точкой высадки. В крайней степени усталости, с обмороженными конечностями, 28 десантников (максимальная загрузка «Дугласа») белыми призраками возникли из метельной круговерти перед мёрзнувшими в карауле бандитами. Неповоротливые из-за напяленных на себя отнятых у деревенских жителей зимних одёжек, часовые остались ждать весны на боевых постах. Типа «Подснежники». Заняла Советская Армия все 4-е хаты, что до моста через речку.

Поутру враги проснулись поздно, вместе с выползавшем из-за гор бледным от мороза солнцем. Представшая в свете дня картина никого не обрадовала. Крохотная долина застроена амфитеатром, плотно. С чердаков простреливается перекрёстным, фланкирующим, и каким угодно огнём. Количество активных штыков у воюющих сторон противникам неизвестно, как и запас патронов. После небольшой утренней перестрелки стало ясно, боезапас ограничен. Как и продуктов. К обитателям села голод пришёл ещё раньше бандитов. Десантники располагали сух пайками НЗ. С учётом голодных местных детишек – на пару дней.

Комбат Лукошкин до 6-ти утра стоял, точнее сидел «часовым» на чердаке ближнего к мосту домика, изредка отогревая дыханием на замёрзшем слуховом окошке глазок во внешний мир. Там было темно и тихо. Соня занималась травмированными и обмороженными. В 6-ть утра поднялась на чердак со сменой караула и хозяйским тулупом. Простелила возле дымохода, там и уснули с Лукошкиным. Как на днепровском плацдарме. В этот раз перебил сон не комдив, а наблюдатель. Доложил, «На мост вышел человек с белой простынёй» Комбат ополоснул небритое лицо, решил «Сойдёт» и отправился к парламентёру. Встретились на мосту. Бандит попросил доктора!