Так бывает

Вздохнув, я почувствовала запах хорошего кофе. Пахло тостами и яичницей. Я открыла глаза, а желудок заныл.

– Хочется кушать.

– Да. Я тоже жутко голодный, – произнес Луи и, поцеловав меня, встал, чтобы взять поднос.

Я закуталась в плед и уселась в углу дивана. Поднос Луи поставил так, чтобы я могла достать все, что захочу.

– У-м-м-м-м, – отпив кофе, восхищенно протянула я, прикрывая веки от удовольствия.

– Не соблазняй, а то не выдержу и сейчас на тебя наброшусь, – сказал он томным голосом и прищурил глаза.

Дословно это звучало: «Не надо так, а то я сейчас тебя покусаю», что вызвало у меня улыбку.

После пары тостов и яичницы мне стало еще лучше. Солнце почти поднялось, и было очень светло. Я дождалась, пока Луи доест, и сказала:

– А теперь можно и купаться!

– О-кей, пойдем покажу тебе это красивое место.

Выйдя на палубу, окинула взглядом небольшую лагуну. Цвет воды был изумрудным, песок белым, каменные глыбы просто великолепны.

– Красота! – сказала я по-русски и, засмеявшись, повторила то же самое на английском.

Мне было так хорошо, что хотелось петь и танцевать. Но, посмотрев на красивейшее море, я быстро сбросила с себя плед и прыгнула с яхты в воду. Через несколько секунд я услышала рядом всплеск – за мной прыгнул Луи.

Мы резвились среди волн. Сочетание теплой воды и нечаянных прикосновений еще больше дразнило нас. Я обняла Луи ногами за талию. Он подхватил меня и вышел вместе со мной на пляж. И в эти мгновения нас окружали только бесконечное море…

Через два часа мы уже подходили к пирсу отеля. Я немного переживала: вдруг Ирина Петровна будет меня искать, а я даже записку ей не оставила, убегая из отеля. Боже, о чем думаю, какая записка! И, подойдя еще ближе к Луи, который стоял за штурвалом, обняла и прижалась к нему всем телом.

Уже в номере, вдали от Луи, я ощутила всю полноту чувств и эмоций к нему, они были непередаваемые. Он не выходил у меня из головы.

В дверь постучали, и я быстро очутилась возле нее.

– Ты уже проснулась? – спросила Ирина Петровна, заглядывая в комнату.

И, увидев меня загадочной и улыбающейся, сказала утвердительно следующее:

– Тебя Луи нашел. Так и есть.

Я молчала и улыбалась.

– Не томи. Он просто красавчик. Подходил к нам с управляющим вчера ночью, искал тебя. Он уже был в курсе, что ты приехала.

Я кивнула, продолжая думать о нем.

Она все пытала, и мне пришлось сдаться и рассказать вкратце, что вчера и сегодня произошло.

– Ой, – вытирала она слезы радости, – даже если у вас в жизни будут только эти два-три дня, они будут незабываемыми всю жизнь.

Глава 19

Прошла неделя, как мы вернулись из Испании. За дни нашего отдыха с Ириной Петровной накопилось много работы. Я так уставала, что едва доползала домой; но от мыслей, что вот-вот позвонит Луи, у меня открывалось второе дыхание, и день заканчивался уже после полуночи. «Хорошо, что кто-то такой умный изобрел скайп, – подумала я. – Как это облегчает общение, даже увидеться можно!»

Мой английский продвигался. Учеба в институте шла своим чередом. Но на танцы времени не оставалось. Приехав домой, в Москву, мы попали в жуткую непогоду, было так холодно и ветрено, что это вскоре дало о себе знать. Привязавшаяся простуда просто допекала меня. Я разговаривала с Луи, а у меня то горло болело, то нос не дышал. Но было очень приятно слышать, как он заботится обо мне, даже за сотни миль отсюда. Он настаивал на лечении травами, чтобы никакой химии. Говорил, что я должна заботиться о своем теле и духе, так как это теперь и его тело и дух.

«Да, забота. Именно ее мне, возможно, и не хватало в отношениях с Семеном», – задумалась я, придя домой после очередного трудового дня. Забота Семена проявлялась в том, чтобы оформить мне, например, страховку, купить абонемент, дать денег на лекарства, а само чувство заботы и ответственности за меня у него отсутствовало. Зато я только и делала, что его опекала: не забудь то, выпей это, как дела, как ты себя чувствуешь. Конечно, когда мы расстались, у него проявилась забота обо мне. Он вспомнил, что я без денег, пытался помочь в этом, подарил квартиру. Но я уже не поверила в искренность его чувств, мне уже не хотелось в них верить. Подумав о Семене, я поморщилась: не хотелось снова так жить…

– Катюша, ты ужасно выглядишь. Ты что не лечишься? – нахмурилась Ирина Петровна, заметив мой плачевный вид.

– Уже месяц, как лечусь. Но что-то не помогает мне ничего, сил уже все меньше и меньше остается. Даже есть не хочется.

– Ну, это ты брось. Кушать надо. Как только начнешь кушать, придут и силы. Так что не дури, а идем обедать.

Мы отправились в кафе. Оно находилось недалеко от нашего танцевального клуба. Я прошлась по улице и почувствовала, что мне стало легче. Но когда мы уже сели за стол, у меня закружилась голова. Где-то вдалеке, очень-очень далеко слышался голос Ирины Петровны. Но что она говорила, я не понимала.

– Вам лучше? – спросил меня кто-то.

Я стала открывать глаза. Но все вокруг было, как в тумане.

– Катюша, не пугай меня, открой глаза, – услышала я голос Ирины Петровны.