Так дорог моему сердцу

Она стояла в его объятиях, неотрывно глядя на него, а он прошептал слова прощания рядом с ее губами.

— Мы встретимся завтра утром — рано! — сказал он. — И пройдет не больше сорока восьми часов и ты уже больше никогда не сможешь не сказать мне перед сном “спокойной ночи”.

Глаза Вирджинии сверкали от счастья, и приглушенный свет лампы в прихожей не мог скрыть взгляда, который говорил, как много значили для нее эти слова.

Когда она открыла для него дверь, оказалось, что дождь прекратился и над Лондоном сияли яркие звезды.

Вирджиния посмотрела на них и подумала о звездах, светящих над садом тетушки Элоизы, и об искрящейся поверхности озера, на которое открывался вид из этого сада.

— Милая тетушка Элоиза! — вдруг прошептала она.

— Мне не терпится снова увидеть ее.

— Она хочет, чтобы остановились у нее на несколько дней, — сказал он, нежно гладя ее щеку. — Моему дому явно не хватает женской руки, и туда нужно будет внести кое-какие изменения.

— Она этого хочет? — голос Вирджинии был взволнованным. — Это будет прелестно!

Сердцем она знала, что будет больше, чем прелестно.

Вилла тетушки Элоизы — и Леон!...

— Но я полагаю, что не захочу вносить много изменений — может быть, даже совсем никаких — в твой дом. Хотя я видела его мельком, я считаю его очень милым. А если он нравится тебе, то он понравится и мне!

— Правда, милая? — но он улыбнулся ей немного загадочно. — Интересно, что скажешь ты через десять — двадцать — тридцать лет, начиная с этой минуты?

Она снова мечтательно посмотрела на звезды.

Десять — двадцать — тридцать звездных лет, отраженных в озере!..._

[1] Дорогой (фр.).