Гамбетта и его товарищи в Бордо все самовластнее выступают в качестве диктаторов. Едва ли даже империя, с произволом которой они боролись прежде, так деспотически игнорировала законодательные постановления или так самодержавно устраняла их, как это делают названные республиканцы чистейшей воды. Мы только что узнали, что господа Кремье, Гамбетта, Глэ-Бизуен и Фуришон относительно прежних распоряжений 25-го декабря издали следующий декрет: «Генеральные советы и советы округов распускаются, а также и департаментские комиссии там, где они учреждены; генеральные советы будут замещены департаментскими комиссиями, которые должны состоять из такого количества членов, сколько кантонов в департаменте; они будут учреждаться правительством по предложению префекта». Без сомнения, это не может касаться тех местностей, которые мы занимаем. Я отсылаю этот декрет для напечатания в «Монитере».
«Минута наступила. Каждая из наших провинций должна выставить десять гумов по двести человек в каждом! Их начальниками будут каиды и офицеры арабских управлений. Эти гумы, как скоро они будут готовы к выступлению, должны быть направлены в Лион и там должны нести службу летучих стрелков и разведчиков, которая так плохо исполняется нашей легкой кавалерией. Первой задачей их должно быть истребление улан или наведение на них панического страха, отрезав нескольким из них головы. Разделенные на две или три группы, в состав которых должны войти офицеры и унтер-офицеры, говорящие по-немецки, эти храбрые сыны степей должны устремиться на великое герцогство Баденское, где они должны сжечь все деревни и зажечь все леса, что в настоящую минуту, когда сухие листы покрывают землю, вовсе не трудно. Шварцвальд осветит своим пламенем долину Рейна. Затем гумы проникнут в Вюртемберг, где также все предадут опустошению. Разорение стран, союзных с Пруссией, без сомнения, повлечет за собою гибель и падение последней.
Гумы не должны брать с собою ничего, кроме патронов. Они везде найдут то, что им нужно для продовольствия. Если у них есть на несколько дней провианту и других припасов, они будут жечь города и деревни. Мы скажем этим храбрым сынам пророка: мы знаем вас, мы ценим ваше мужество, мы знаем, что вы энергичны, предприимчивы и необузданны.
Когда пронесется известие о вторжении этих африканцев в неприятельскую область, по всей Германии распространится общий ужас и прусские солдаты раскаются, что оставили свою страну, в которой их жены и дети должны расплачиваться теперь за вину своих мужей и отцов. Оставим всякое милосердие! Оставим всякое чувство человечности! Никакой пощады, никакого сострадания этим новейшим гуннам! Только вторжение в Германию может вынудить быстрое снятие осады Парижа. Гумы будут на высоте своей задачи. Достаточно, если мы ослабим им узду и скажем:
Автор этой статьи очень мил. Он делает премилые предложения, и мне в особенности нравится то, что, говоря об убийствах, грабежах и поджогах, он желает, чтобы этими дикарями, призываемыми на помощь, предводительствовали французские офицеры. И такие гумы, кажется, действительно прибыли во Францию, по крайней мере нам уже приходилось читать о вступлении отрядов войск из Африки.