Так говорил поэт ( в понедельник в газете - в пятницу в интернете…)

Всеволод Емелин

Александр Иванов

Максим Амелин

Александр Гаррос

Владимир Бондаренко

Александр Проханов

Аркадий Бабченко

Алексей Евдокимов

Авдотья Смирнова

Роман Сенчин

Борис Куприянов

Данил Файзов

Денис Гуцко

Илья Бояшов

Лев Данилкин

Арсений Гончуков

Анна Козлова

Олег Кашин

Дмитрий Ольшанский

Игорь Иртеньев

Андрей Рудалев

Александр Снегирев

Ян Шенкман

Лев Усыскин

Александр Шаталов

Татьяна Набатникова

Алла Боссарт

Так говорил поэт 3:

"Кто сказал, что нужно бросить

Песню на войне?

После боя сердце просит

Музыки вдвойне!"

Песня.

Снова воронок у перехода

Камуфляж мышиный у ларьков.

И сама московская погода

В ноябре похожа на ментов.

В камере бомжи и наркоманы

Гражданин, подравшийся с женой

И на этом фоне очень странный

Человек в очках и с бородой.

Припев.

Ах, гандоны, гандоны вы

Отпустите Лимонова

Он годится вам в дедушки

Но моложе всех вас

Его мышцы из пластика

Его книжки все классика

Дома ждет его девушка

Вам такая не даст.

Вечному поэту и солдату

Что ему баланда и менты

Он ходил в атаку с автоматом

Выбивал боснийцев с высоты.

Что ему ваш карцер полутемный

Что ему дубинки и конвой

Ах, какие реяли знамена

Над его седою головой.

Припев.

Зря вы напрягаетесь товарищи

В результате выйдет снова хуй

Этого мужчину не сломаешь

Хоть его прессуй, хоть не прессуй.

"Кто сказал, что нужно бросить

Песню на войне?

После боя сердце просит

Музыки вдвойне!"

Песня.

Снова воронок у перехода

Камуфляж мышиный у ларьков.

И сама московская погода

В ноябре похожа на ментов.

В камере бомжи и наркоманы

Гражданин, подравшийся с женой

И на этом фоне очень странный

Человек в очках и с бородой.

Припев.

Ах, гандоны, гандоны вы

Отпустите Лимонова

Он годится вам в дедушки

Но моложе всех вас

Его мышцы из пластика

Его книжки все классика

Дома ждет его девушка

Вам такая не даст.

Вечному поэту и солдату

Что ему баланда и менты

Он ходил в атаку с автоматом

Выбивал боснийцев с высоты.

Что ему ваш карцер полутемный

Что ему дубинки и конвой

Ах, какие реяли знамена

Над его седою головой.

Припев.

Зря вы напрягаетесь товарищи

В результате выйдет снова хуй

Этого мужчину не сломаешь

Хоть его прессуй, хоть не прессуй.

Не понять майорам Евсюковым

Не понять им в жизни никогда

Солнце останавливают словом

Словом разрушают города.

Припев.

Не понять майорам Евсюковым

Не понять им в жизни никогда

Солнце останавливают словом

Словом разрушают города.

Припев.

Глава Латвии Вайра Вике-Фрейберга станет единственным президентом из стран Балтии, которая примет участие в торжествах, посвященных Дню Победы 9 мая в Москве. Руководители Литвы и Эстонии Валдас Адамкус и Арнольд Рюйтель отказались приезжать в столицу России, полагая, что 9 мая праздником считаться не может. Между тем приглашения посетить Москву были отправлены главам более 50 стран, в том числе президенту США Джорджу Бушу и канцлеру Германии Герхарду Шредеру, которые уже заявили, что победу над фашизмом будут праздновать вместе с россиянами.

Так говорил поэт 4:

      Недавно Вике-Фрейберга (она

      рулит покуда Латвией свободной)

      сказала, что она раздражена

      российской хамоватостью природной.

      Мы не вольны, промолвила она,

      внушить манеры русскому соседу.

      Пускай они там пиво пьют до дна

      за эту их несчастную Победу,

      пусть на газете чистят воблин бок

      и, оторвав куски от рыбьей тушки,

      под рев гармони шпарят назубок

      свои неэстетичные частушки

      -- нам варваров исправить не дано.

      История загонит их в парашу.

      Мы будем пить не пиво, а вино,

      и не за их победу, а за нашу.

      Простите этот вольный перевод,

      но суть сводилась к этому, ей-богу.

      Итак, латвийский доблестный народ

      не хочет пить за нашу Перемогу*.

      Не мне Европу гордую учить,

      -- ее авторитет не поколеблен,

      -- но Фрейбергу я должен огорчить.

      Она, похоже, будет в меньшинстве, блин.

      Не зря полки шагали на убой.

      Не только в Новом, но и в Старом Свете

      за ту победу станет пить любой,

      раскладывая воблу на газете.

      И англичане, дружно разложив

      на свежей Times бекон и чикен-карри,

      поднимут крепкий эль за тех, кто жив

      из тех, кто фрицам надавал по харе.

      Французы, разложив на "Фигаро"

      свои сыры и жирные паштеты,

      -- о, как течет слюной мое перо,

      о, Франция упитанная, где ты!

       -- поднимут тост среди парижских крыш

       за тех, кто в Resistance отличился,

      а вовсе не за тех, кто сдал Париж

      и под Виши от страха обмочился.

      И даже в Штатах, кажется, полно

      таких, что в память доблестного года

      свое калифорнийское вино

      закусят сочным лобстером Кейп-Кода

      -- и, положив на "Вашингтонский пост"

      отваренного краба-исполина,

      возьмут его за ярко-красный хвост

      и скажут: "Ну, за взятие Берлина!"

      О Вайра! Я пишу вам из Москвы.

      Простите, я известный безобразник.

      Мы выживем, ей-богу, если вы

      в Россию не поедете на праздник.

      Пятнадцать лет мы, кажется, живем

      без Латвии -- пленительной простушки,

      и нашу воблу жесткую жуем

      и распеваем грубые частушки.