Так кто же развалил Союз?

«Можно ли считать, что тут была допущена ошибка? - пишет в своих воспоминаниях бывший член Политбюро, один из ближайших соратников Горбачева Вадим Медведев. - Да, в контексте последующего развития событий было бы правильней иметь всенародно избранного президента СССР. Его власть была бы прочней, было бы значительно трудней развалить Союз…»

Ну да, конечно, в «боях местного значения» Горбачев чувствовал бы себя уверенней. Правда, выиграть главное, генеральное сражение - сохранить Союз нерушимый, - он и тогда вряд ли сумел бы. Тут действовали силы более сильные, чем соображения о том, кто как избирался.

Съезд «отменяет» независимость Литвы

15-го же марта III Съезд народных депутатов СССР объявил недействительным провозглашение Литвой независимости. В постановлении съезда говорилось, что такого рода вопросы можно будет решать лишь после того, как будет установлен законный порядок выхода республик из Союза.

Что тут сказать? Право союзной республики свободно выйти из СССР провозглашалось во всех Конституциях СССР - Конституции 1924 года, «сталинской» Конституции 1936-го и «брежневской» 1977-го. Но, как видим, первая же попытка реализовать это конституционное право натолкнулась на отсутствие «законного порядка» выхода. Сидите и ждите, когда этот порядок будет установлен.

Правда, порядок появился довольно скоро: уже 3 апреля был принят Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Однако прав был Ландсбергис, когда еще до его принятия, 24 марта, опираясь только на предварительную информацию, говорил мне: «Этот закон предусматривает такие условия, что никому и никогда по этому закону не выйти из Союза».

Забегая вперед, скажу: не только Литва - ни одна из республик, которые вскоре друг за другом будут заявлять о своей независимости, то есть о фактическом выходе из Союза, не будет с этим законом считаться.

Что делать со «смутьянами»?

22 марта московское начальство опять обсуждало ситуацию в Литве. На этот раз - на заседании Политбюро. Эпоха Политбюро заканчивалось: Горбачев стал президентом и, без сомнения, намеревался ограничивать «государственные» функции партии, тем паче, что только что, на том же III Съезде, была отменена шестая статья Конституции о руководящей роли КПСС. Однако он не желал делать это резко, демонстративно. Помимо всего прочего, у Горбачева в тот момент здесь были особые мотивы: через месяц предстоял пленум ЦК, на котором, как ожидалось, партийные «ястребы» собирались дать ему «последний и решительный» бой. В этих обстоятельствах поддержка соратников по партийному Олимпу, конечно, была для него важна.

Горбачев сказал, что ситуация в Литве не упростилась, «там наращивают нажим». Дело дошло до того, что военкоматам не дают горючего. Кое-кто предлагает ввести в республике прямое президентское правление, но он, Горбачев, против: давление - это старая политика, это только усилит суматоху.

- У меня такое ощущение, - сказал Горбачев, - что нужно выбрать момент, чтобы завязать большой диалог… Если там открыто призывают к уходу из СССР, мы не можем уклониться от такой дискуссии, которая была бы на виду у всех, и надо ставить перед ними вопрос: а как вся республика относится к нашим призывам?.. Кризис разрастается. Мы продолжаем и будем продолжать действовать политическими методами.

- Как бы не потерять время, - недовольно пробормотал Егор Лигачев, ставший к тому времени главным «партийным» оппонентом генсека. Про себя он, возможно, еще и подумал: «Болтун! Ты дождешься со своими диалогами и дискуссиями, что страна развалится».

Лигачев – секретарь ЦК, второй человек в партии. Его слова все еще имеют вес.

Рыжков (председатель союзного правительства) предложил создать в Литве «параллельную власть» - «помните, как правительство Куусинена в Карелии во время войны?..»

Воротников (на тот момент – председатель президиума российского парламента) поддержал и Горбачева (надо вести дискуссии, общаться, посылать туда интеллигенцию), и Лигачева:

- Чем дальше будет происходить то, что происходит, тем труднее нам будет перейти к крутым мерам.

Однако Горбачев стоял на своем:

- Если не переговоры, то что? Надо втягивать их в дискуссии и в рамках Верховного Совета СССР. Вести дискуссии о Союзном договоре, о разграничении функций между Центром и республиками.

Впрочем, и он в принципе не исключил, что в Литве, возможно, придется ввести военное положение.

Тут я напомню, что грозный демонстративный ночной марш военной техники через Вильнюс произошел аккурат на следующий день после этого заседания высшего партийного органа, хоть и ослабевшего, но все еще достаточно сильного. Не думаю, что это было случайное совпадение.

Меж двумя берегами