Так кто же развалил Союз?

Итак, о своей встрече с Горбачевым Ельцин подробно и весьма эмоционально рассказал на сессии Верховного Совета РСФСР. Горбачев о том же самом сухо и коротко проинформировал участников совещания, состоявшегося у него 12 ноября. По его словам, Ельцин предъявил претензии: интересы России игнорируются. На это ему было сказано, что в отношениях внутри Союза участники политического процесса дошли до черты, за которой начинается развал. Ельцину было предложено ясно и четко заявить, что он - за Союз. Сам же Горбачев, по его словам, прямо сказал Ельцину: он убежден, что во внутренней политике нужно перенести акценты с вопросов суверенизации республик на вопрос о сохранении Союза.

Вот и все. Как видим, ситуация черно-белая. С точки зрения Горбачева, республиканские лидеры, прежде всего Ельцин, озабочены главным образом провозглашением и утверждением суверенитета своих республик. Что в результате станет с самим Союзом, их мало волнует…

На самом деле Ельцин не уставал повторять, что он - за Союз. Однако Горбачев, видимо, не доверял этим словам.

Союз, но уже - «Советских Суверенных»

В июле - сентябре 1990 года Совет Национальностей союзного парламента организовал консультации с представителями союзных и автономных республик, политических партий и движений. Тема консультаций - разработка концепции нового Союзного договора. 1 октября Верховный Совет, по предложению Горбачева, принял постановление об образовании Подготовительного комитета по разработке договора. В его состав должны были войти представители союзных республик, президент, председатель ВС СССР и председатель союзного правительства. Рекомендовалось также привлечь к работе комитета представителей автономных республик, автономных областей и округов (не забыли и о них).

18-19 октября Горбачев направил проект нового Союзного договора в Верховные Советы СССР и республик для обсуждения. Как видим, все произошло довольно быстро: когда только успели подготовить этот проект? Лишь 1 октября создали Подготовительный комитет, и вот уже, менее чем через три недели, – проект! Вообще работа над проектом Союзного договора шла в каком-то рваном ритме: то все как будто замедляется, затормаживается, то – внезапное ускорение. Хотя в целом для Горбачева, конечно, нет задачи более неотложной, чем подписание договора. Он уверен: если удастся этого добиться, и в как можно более короткие сроки, Союз будет спасен.

24 ноября проект договора, к этому времени вроде бы уже рассмотренный и согласованный в республиках (потом выяснится, что это не так, по крайней мере в отношении России), был опубликован в «Правде».

По проекту СССР получал новое название: вместо Союза Советских Социалистических Республик теперь его предлагалось называть Союзом Суверенных Советских Республик. «Социализм» отправлялся в небытие. «Советы» оставались, хотя их присутствие в названии обновляемого государства тоже вызывало недоумение: причем здесь Советы? Что это за незыблемая и неизменная такая структура, без которой ну никак нельзя обойтись? Вроде бы лозунг «Вся власть - Советам!» давно вышел из употребления.

В проекте скромно говорилось, что Союз, то есть Центр, осуществляет государственную власть «в пределах полномочий, которыми его наделили участники договора». Однако намеченный круг этих полномочий был весьма широк, чрезмерно широк (по крайней мере так сочтут представители республик): оборона, безопасность, руководство едиными Вооруженными Силами, внешняя политика. представительство в международных организациях, внешнеэкономическая деятельность, таможня, единая финансовая, кредитная и денежная политика, единый союзный бюджет, фактическое владение золотым запасом и алмазным фондом, управление оборонными предприятиями, космическими исследованиями, союзными системами связи и информации…

Предлагалось установить так называемую «двухканальную» систему налогообложения: республики устанавливают свои налоги, а Центр - свои.

Высшим органом судебной власти предлагалось считать Верховный суд СССР, государственным языком - русский.

Согласно проекту, президент СССР провозглашался главой союзного государства, обладающим высшей распорядительно-исполнительной властью, главнокомандующим Вооруженными Силами СССР. Ему подчинялся Кабинет министров СССР.

Даже если у республик не вызвали бы возражения другие статьи проекта, вряд ли они согласились бы с такой концентрацией власти в руках одного человека - президента. Как говорится, - за что боролись!

Любопытной была концовка проекта: для республик, подписавших новый договор, с той же даты считался утратившим силу Союзный договор 1922 года. А что, для тех, кто его не подпишет - а уже было вполне ясно, что его не подпишут, по крайней мере, балтийские республики, Грузия, - он оставался в силе?

В общем было ясно, что в таком виде Союзный договор вряд ли будет подписан.

«Главное - вывести страну из тупика»