Так мы начинали

– Не надо трогать чайник! Он горячий! – беря Алешу на руки, успокаивает мама. Но теперь слово «горячий» заставляет сынишку пуще прежнего залиться плачем. «Горячий» – это больно. И Алеша отворачивается от чайника, пряча от него свой носик у мамы на плече.

«Какие жестокие родители!» – подумают некоторые читатели. А наша бабушка Саша так и сказала:

– Ну разве это родители? Обожгли-таки ребенку руку!

Бабушка, конечно, сильно преувеличивала. Ожога никакого не было. Но теперь попробуйте (а прошел уже год) заставить Алешу взяться за горячее! Если от каши или от чая идет пар, мальчуган и за ложку не возьмется, а отодвинет блюдце или тарелку подальше от себя.

– Галяцая, дуть, мисять надя! – говорит Алеша. И только тогда, когда папа или мама сами попробуют и скажут: «Нет, не горячая, уже подули и помешали. Тепленькая», – тогда только он примется за еду.

Были у Алеши и «холодные» уроки. Вот стоит на скамейке рядом с ведрами большая кружка. Обычно эта кружка бывает пустая, ею наливают воду из ведра в умывальник и в чайник. А сейчас она почти полна. Но Алеше этого не видно, и он, как обычно, резко сдергивает ее со скамейки: горестный плач, большая лужа на полу и холодная ванна Алешкиному голому животу и ногам. Приходится тащить в кухню большущую половую тряпку, размазывать всю эту лужу по полу и относить тряпку на место в коридор. Когда вам идет второй год, знаете, какая это крупная неприятность!

Бабушка Саша опять на нас ворчит:

– Додумались оставить полную кружку – вот ребенок и разлил!

Сама она до сих пор старалась оставлять на скамейке только пустую кружку. А папа с мамой организуют «тайный заговор»:

– Обязательно надо оставлять в кружке воду! Даже поставить еще две маленькие кружки – на кухонном столе и на скамейке. Будет внимательней.

И Алеша оправдывает наши надежды. Среди такого количества «водяных ловушек» он ходит сухим. Всего две кружки он опрокинул на себя (и не подряд, а с перерывом в несколько дней), и теперь не только кружки, но и стаканы, чашки, кастрюльки он снимает осторожно, двумя руками, предполагая, что из каждой может на него что-нибудь политься.

Постепенно мы всё больше убеждались, что лучше сделать «предохранительную прививку», лучше доставить маленькую неприятность малышу, но научить его быть осторожным, чем держать его в неведении об опасностях, которые могут свалиться на него совсем неожиданно. Ведь он даже не будет знать, откуда их ожидать.

Особенно убедила нас в этом поучительная история с костром. Многому научила она и папу, и маму, и Алешу. А дело было так.

Все вышли в сад на первую уборку. Сгребли сухие листья, веточки, бумагу, мусор. Большой костер запылал посреди двора, и столб дыма поднялся высоко-высоко к небу. Алешу бабушка Дина тоже вывела в сад. А в саду что-то странное появилось. Такой высокий белый столб, и весь он движется, колышется. Алеша сразу заметил его и теперь не может отвести от него глаз. Даже шаги замедлил, и бабушке приходится тянуть его за ручонку.

Но вот костер совсем близко, языки пламени тянутся ввысь, блестят искорки над ними, и что-то иногда трещит. А когда папа бросит охапку сухих листьев, из костра вдруг повалит густой белый дым. Ну как можно оторваться от такого зрелища? Алеша, словно зачарованный, сначала смотрит на дым, искры, веточки с огоньками, потом ему хочется подойти поближе.

– Нельзя, Алешенька, подходить близко! Уфф, обожжешься! – оттаскивает его подальше от костра бабушка.

Но как можно уйти от костра, от этого приятного тепла? Алеша пробует сопротивляться, упирается и начинает даже хныкать, но бабушка неумолима. Она крепко держит Алешу за руку и всё дальше уводит его вверх по дорожке сада.

Как ему не хочется уходить! Он еле передвигает ножками, почти висит у бабушки на руке и крутит головенкой то вправо, то влево, чтобы хоть одним глазком увидеть еще раз это удивительное чудо.

Папа всё это видит и понимает, как Алеше грустно. Папе самому так приятно стоять в тепле костра и смотреть на огонь. Есть что-то манящее в его пламени. Мелькает мысль: сказать бабушке, пусть мальчонка посмотрит. Нет! Лучше не надо – опять может подумать, что ее учат, еще и обидится. Папа только иногда поглядывает на удаляющуюся белую рубашонку Алеши и продолжает орудовать граблями.

А бабушка что-то рассказывает Алеше, дает ему палочку и, решив, что он уже забыл о костре, отпускает его руку. Алеша минуту или две возится около нее, садится на корточки, ковыряет палочкой землю, потом незаметно для бабушки отправляется к таинственному костру.

Первая половина пути проходит благополучно, но потом бабушка замечает исчезновение внука и пускается в погоню.

– Алеша, не ходи туда! Нельзя туда ходить! – громко кричит она ему вслед. Но ее крик только ускоряет Алешины шаги. Надо добежать до костра, пока бабушка снова не взяла за руку. И он уже не идет, а бежит что есть мочи, чуть переваливаясь и косолапя. Скорее, скорее! До костра всего несколько шагов, а под горку бежать так легко.