Так они погибают

Над Оазисом сияли мириады звезд, их было гораздо больше, чем над тем островом в Тихом океане. Незастроенная улица выглядела тихой и мирной, как это и должно быть в пустыне. Но я почувствовал острое покалывание в затылке, когда подошел к оштукатуренному дому. Я переложил свой револьвер из кобуры под мышкой в карман, подкрепив тем самым свои моральные достоинства.

Я обошел вокруг дома. Забора не было, и дом стоял одиноко на открытом участке. Все двери, включая гаражные, закрыты, окна зашторены. Гоночная машина «паккард» бронзового цвета тускло поблескивала под звездами в конце въездной дорожки. Я прошел мимо нее достаточно близко и, убедившись, что в машине никого нет, опять вернулся к фасаду дома.

Сквозь плотные шторы я вряд ли что-то мог увидеть. Спустив предохранитель и держа руку в кармане, я поднялся на невысокое цементное крылечко и постучал по наружной сетчатой двери. Стучал негромко, но казалось, этот стук разносился далеко окрест.

Я услышал быстрые шаги в доме. Над моей головой вспыхнул наружный свет. Занавеска на ближайшем ко мне окне дрогнула, и в щель я увидел глаз, глядевший на меня в упор. Воцарилась напряженная тишина ожидания. Я постучал снова.

Кто-то тронул внутреннюю ручку двери. Щелкнул замок. Дверь медленно приоткрылась на длину бронзовой цепочки. Я увидел четырехдюймовую полоску женского лица и ствол автоматического пистолета.

— Уходите, — тихо сказала женщина.

— Я бы ушел, если бы знал, как это сделать. — Я ничего не мог придумать лучше, как изобразить обычную ситуацию. — У меня сломалась машина недалеко отсюда, и я заблудился.

— О, — произнесла она несколько успокоившимся голосом, но продолжала твердой рукой держать пистолет. — Куда вы едете?

— Индио.

— Вы далеко отклонились от нужной дороги.

— Я это понял. Надеюсь, ваш пистолет на предохранителе.

— Если вас это беспокоит, можете убираться, — заявила она, — Я ведь уже сказала.

Но что-то подсказало мне, возможно, мой внутренний голос, что женщина обрадовалась моему появлению. Моему или любому другому.

— Думаю, люди становятся негостеприимными, когда живут одни в такой пустыне. Вы старая дева?

— Нет. Почему вы об этом спрашиваете?

— Ведете себя, как старая дева. Я бы хотел, чтобы вы позвали мужа, если сами не хотите мне помочь.

— Потише. Вы его разбудите. — Она вполне могла сказать это, но слова прозвучали чересчур взволнованно.

Я гадал, где спал Тарантайн, но мне не очень хотелось его беспокоить. Я понизил голос:

— Почему бы вам не отвести от меня пистолет и не позволить мне расслабиться? Я совершенно безопасен для женщин.

К моему удивлению, она опустила пистолет. Затем, к еще большему моему удивлению, сняла цепочку и открыла дверь.

— Вы, пожалуй, можете войти, но, прошу вас, не шумите. Я посмотрю, нет ли у нас карты.

Мне это было непонятно. Прошли уже годы с тех пор, когда мои юношеские чары способны были совершать маленькие чудеса.

— Почему вдруг такое изменение в поведении? — Хотя это мне и понравилось.

— Пожалуй, потому, что вы не похожи на разбойника. — Она сняла крючок со второй, сетчатой двери и открыла ее, пропуская меня. — Входите, если желаете.

Тут я впервые получил возможность хорошенько рассмотреть ее лицо. Это была та самая девушка, чье фото я возил с собой. Она выглядела на несколько лет старше, но не менее потрясающе. Прямой нос, красиво очерченный рот, круглый подбородок оставались прежними, ее самоуверенность подчеркивала стильная короткая прическа. На Гэлли была голубая юбка и белая блузка. Пистолет, который она держала в опущенной левой руке, дополнял ее облик и отнюдь не казался неуместным.

Проходя мимо нее в дверях, я сделал неожиданный для нее рывок к пистолету и вывернул его из ее руки. Она отступила от меня в ограниченном пространстве прихожей, пока не уперлась спиной в стену.

— Верни его мне.

— После того, как мы поговорим.

— Нам не о чем говорить. Проваливай отсюда. — Но все время она не повышала голоса.

Я положил ее пистолет в свой левый наружный карман, чтобы уравновесить тяжесть с револьвером. Спокойно закрыл за собой дверь.

— Почему бы вам не вернуться домой к маме, Гэлли? Джо долго не протянет, да и вы тоже, если не уйдете от него.

— Кто вы такой? Откуда вы знаете; как меня зовут? — В полутьме ее темные глаза отливали холодным янтарным блеском.

— Моя фамилия — Арчер. Ваша мать поручила мне отыскать вас. Она о вас беспокоится. И не без оснований.

— Вы лжец. Моя мать не знает о Джо. Она отнюдь не посылала вас сюда.

— Миссис Лоуренс дала мне вашу выпускную фотографию, она при мне.

— Вы ее украли.

— Ерунда. Вы просто не хотите признать свою ошибку, Гэлли.

Она вспомнила эту фразу. Медленно выпрямилась, оторвавшись от стены. На высоких каблуках она была почти одного роста со мной.

— Пожалуйста, уходите. Если вас послала мама, скажите ей, что у меня все в порядке. Скажите ей, что хотите.

— Думаю, вы должны поехать со мной, чтоб сказать ей это.

— Тише, — прошептала она.

Откуда-то из глубины дома донесся слабый тупой звук. Его мог издавать ботинок человека, когда тело тащат по полу.