— Ну, может, я и не совсем так выразился. — Марк немного остыл. — там все были… А парни танцевали… И Джейс танцевала с ними! Ну, или с ним, одним… Или не совсем танцевала… Черт! Я был готов её прибить! Этот козел положил её ладони на свою грудь и накрыл своими лапищами! И!.. И!..
— Парень! — Фил фыркнул. — Это называется «приватный танец»! Вспомни, сколько раз, для тебя, еще в то время, когда мы учились в колледже, а потом и в Нью-Йорке, танцевали девушки? Они терлись о тебя своими задницами!
— Тогда мы были не вместе! А сейчас она моя!
— Пока еще нет…
Филипп тяжело вздохнул, но Марк не расслышал его. В нем снова закипала ревность:
— Черт! Поверить не могу! В то время, как я, на своем мальчишнике, целомудренно лупился в плазму на бейсбольный матч, она там зажигала!..
— Прости, — Морган сделал глоток, — Это была моя идея, я подкинул её Лив. Твоя Джессика ни разу в жизни не была в таких местах. Так почему бы?..
— О! Твоя идея! Не друзья, а сплошной геморрой!
— Ну, еще я хотел предложить им пригласить консультанта из магазина для взрослых, с полной сумкой идей, как разнообразить ваш «медовый месяц», но подумал, что ты сам об этом позаботишься.
— Спасибо за заботу, — Марк фыркнул, и усмехнулся. — Уже… не думаешь же ты, что я не справлюсь? Но, все равно, это как-то… — он передернул плечами. — Моя Джейс и какой-то накаченный мужик, что трясет перед ней своими…
— Может, надо было попросить об этом тебя? Был бы отличный подарок-сюрприз? — Филипп недоверчиво уставился на друга.
— Может, и надо было. Просто, у нас не было времени, побыть одним. Но, как только я завтра перешагну с ней порог этого дома…
Марк закинул руки за голову, сцепив их в замок, и откинулся на спинку дивана, с мечтательным выражением на лице.
— Только бы завтра все прошло гладко…
Фил с громким стуком поставил почти пустой стакан на журнальный столик, и наклонился к другу:
— Что ты имеешь в виду?
- Ладно, думаю, сейчас уже можно… Я не говорил тебе, никто не знает… Джейс думает, что свадьба — это представление, фарс, спектакль. Что все это не по-настоящему. Совместный бенефис для наших родственников и друзей. Что мы, как и все «нанятые» актеры, просто отыграем свои роли, а потом будем жить, как прежде, но уже в этом доме. Она… Она мне отказала, Фил! Прикинь? Она. Мне. Отказала. Почти…
— И это так затронуло твое самолюбие, что ты не придумал ничего лучше?
— Дело не в самолюбии. Ну, может, и не совсем в нем. Дело в том, что я не могу и не хочу снова потерять её. И детей. Я и так хожу всю дорогу, словно мне в задницу попала огромная заноза. Ну, ничего: вот завтра она скажет «да», я окольцую её, и все, выдохну спокойно. И никуда она не денется больше. Будет там, где ей и положе быть.
Филипп потер виски, пытаясь начать соображать. Джессика думает, что все, что будет завтра, не будет правдой. Может, может, поэтому она так легко и подписала эти чертовы бумаги? Что же она спросила у него?
— Я мудак!..
— Что? — Марк открыл глаза и посмотрел на друга.
— Нет, так, ничего. — Фил огляделся по сторонам и, убедившись, что нигде поблизости не было видно Николаса, спросил, надеясь, что придумает способ, как все исправить: — Вот объясни мне одно, чувак, нахера все было так усложнять? — Но его язык уже порядком заплетался и мысли снова путались. — Почему нельзя было сразу сказать Джейс, что все это реально? Вся эта свадьба, — он немного пафосно произнес последнее слово. — Какая девчонка откажется от всей этой мишуры и возможности потратить кучу бабок?
— Джейс. — Марк произнес это так естественно и спокойно. Но потом наклонился к другу и предупредил, тыча в его грудь указательным пальцем. — Фил, «пончики»! Будь добр, следи за своей речью. Хочешь выразиться покрепче, используй эти гребаные, мать их, «пончики»! Ники, он впитывает все, словно губка! И в его речи стало слишком много таких слов. А ему всего пять! Я не хочу, чтобы мне в очередной раз прилетело от Джейс и моей мамы.
— Пончики, так пончики, — Фил усмехнулся. — Я понял, бро. Приму к сведению. В конце концов, у меня у самого растет сын. Но, вернемся к Джейс и твоей запутанной истории. Так какого, мать его, — он покачал головой, исправляясь, — сладкого сиропа, шоколадного пончика, ты не сказал ей, что завтрашний день не будет фарсом? Думаешь, она, как только правда раскроется, прыгнет тебе на шею от радости, что ты соврал ей?
— Это будет последняя ложь. — Марк вздохнул, но потом не удержался и вспылил. — Я знаю, что она не обрадуется. И знаю, что будет битва, еще одна, но… Не знаю, как объяснить! Не уверен, что поймешь.
— А ты давай, попытайся.
Марк широко развел колени в стороны и поставил на них локти. Опустил голову и взлохматил волосы.