Так шли мы к победе

Сопротивление фашистов на рубеже Западной Двины заметно усилилось. Начальник разведки фронта полковник Хлебов утром 25 июня доложил мне, что перед фронтом наших войск обнаружена новая пехотная дивизия гитлеровцев (24-я), которая раньше отмечалась перед 2-м Прибалтийским фронтом.

Не всем дивизиям, однако, удалось в этот день захватить плацдармы. Особенно огорчила весть о неудаче, постигшей одну из дивизий моего старого фронтового товарища генерала И. Ф. Федюнькина. Хотя ее части и прорвались к Западной Двине, но форсировать реку с ходу им не удалось. И фашисты успели организовать оборону.

Нужно было принимать срочные меры, чтобы ускорить преодоление Западной Двины в районе Уллы. Я приказал И. М. Чистякову подтянуть к реке артиллерию и табельные переправочные средства, для огневой поддержки дивизии поставить на прямую наводку часть артиллерии, в том числе часть орудий 46-й зенитно-артиллерийской дивизии РГК, подготовить как можио больше плотов.

Не успели мы переговорить с генералом Чистяковым, как позвонил командующий 43-й армией. По веселому тону юношески звонкого голоса генерала А. П. Белобородова я догадался: все в порядке. Действительно, оба наступавших корпуса его армии успешно преодолели Западную Двину на всем фронте между Вяжицей в Гнездиловичами.

Находившийся в районе форсирования начальник оперативного отдела штаба 43-й армии полковник В. В. Турантаев, сам слывший храбрым офицером, после возвращения на командный пункт армии с восторгом рассказывал об исключительно высоком боевом порыве всех бойцов и командиров, начавших переправу под ураганным огнем противника.

Он рассказал, что 179-я и 306-я стрелковые дивизии преодолели реку и захватили плацдарм в 13 километрах северо-восточное Бешенковичей. Особо отличились бойцы разведывательной роты 306-й стрелковой дивизии под командованием капитана Гусева. Первой на противоположный берег переправилась группа бойцов под командованием Ладо Шириншаевича Давыдова. Разведчики стремительно высадились на берег и атаковали деревню Шарыпино, в которой расположился штаб немецкого полка. Уничтожив несколько десятков фашистов, воины организовали оборону, отбили все атаки немцев и обеспечили форсирование реки остальными силами разведроты и передовыми батальонами дивизии.

Успех войск генерала А. П. Белобородова очень обрадовал нас. Теперь между нашими войсками и 39-й армией соседнего фронта был лишь 10-километровый промежуток и оставалось только завязать мешок, в который попала витебская группировка фашистов.

Это была победа. В витебском котле оказалось свыше пяти дивизий и множество отдельных частей и подразделений 3-й немецкой танковой армии. Общее количество фашистских солдат, попавших в это пекло, по нашим подсчетам, составляло более 50 тысяч. К этому времени части 92-го стрелкового корпуса 43-й армии, ворвавшись в Витебск, очищали от врага северо-западную часть города.

Таким образом, семь из девяти стрелковых дивизий 43-й армии оказались втянутыми в бои с окруженной группировкой противника. А на внешнем фронте окружения на запад наступали только 306-я и 357-я стрелковые дивизии 1-го стрелкового корпуса во взаимодействии с подвижной группой армии (10-й и 39-й гвардейскими танковыми бригадами).

Было ясно, что дни витебской группировки гитлеровцев сочтены. У нее оставалось два выхода: или сдаться в плен, или обречь себя на полное уничтожение. Поэтому я приказал генералу Белобородову оставить для участия в ликвидации окруженных фашистских войск лишь часть соединений и частей армии, а главными силами развивать успех в направлении Лепеля. Представитель Ставки Маршал Советского Союза А. М. Василевский, одобрив это решение, потребовал вести наступление на запад главными силами ударной группировки фронта, не давать противнику использовать подходившие из глубины резервы для организации прочной обороны в полосе многочисленных озер и болотистых речушек на линии Полоцк, Лепель.

К концу 25 июня исход боев за Западную Двину окончательно определился. 6-я гвардейская армия не только удержала захваченный плацдарм, но и с вводом в сражение из второго эшелона части сил 2-го гвардейского стрелкового корпуса расширила его до 20 километров по фронту и до 10 километров в глубину. Был освобожден крупный населенный пункт на левом берегу Западной Двины Бешенковичи.

Судя по результатам первых трех дней наступления, войска нашего фронта ударили противника по самому уязвимому месту, кроме того, удар этот оказался внезапным. Значит, не пропали наши старания даром. Это подтвердил впоследствии гитлеровский генерал К. Типпельскирх. Вспоминая о событиях в Белоруссии летом 1944 года, он заявил: «Особенно неприятным было наступление северо-западнее Витебска, так как оно в отличие от ударов на остальном фронте явилось полной неожиданностью, поразив особенно слабо защищенный участок фронта на решающем в оперативном отношении направлении».[100]

Ставка придавала важное значение результатам боев на Западной Двине. Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин дважды звонил мне и справлялся о ходе форсирования реки.