Так шли мы к победе

Эти меры Шернера еще более усилили сопротивление фашистских полчищ в обороне и настойчивость в контратаках. Это ощущалось и другими Прибалтийскими фронтами. Командующие генералы А. И. Еременко и И. И. Масленников сообщили, что их войска не смогли прорвать первую полосу вражеской обороны. В связи с этим маршал А. М. Василевский настоятельно требовал ускорить выход 43-й и 4-й ударной армий нашего фронта к Риге. Но стрелковые корпуса 43-й армии натолкнулись на упорное сопротивление немцев в районе Иецавы и Балдоне. Лишь 18 сентября войскам А. П. Белобородова удалось овладеть этим мощным узлом фашистской обороны. Прорыв 3-го гвардейского мехкорпуса к реке Даугава вынудил гитлеровские части, упорно оборонявшиеся в полосе действий 4-й ударной армии, начать частичный отход на северо-запад. Генерал П. Ф. Малышев доложил об освобождении городов Яунелгава, Вецмуйжа и станции Миса, что на железной дороге Елгава — Крустпилс. Войска обеих наших армий еще больше приблизились к Риге.

Штабу фронта приходилось теперь направлять свои усилия не только на руководство наступлением под Ригой, но и на отражение контрудара в районе Добеле. Шернер продолжал попытки отсечь главные силы 51-й армии. Он рассчитывал, на худой конец, сковать остальные силы 1-го Прибалтийского и не допустить, чтобы они помогли армиям генералов Малышева и Белобородова в разгроме рижской группировки и в освобождении Риги. И пока что танковым дивизиям противника удавалось достигнуть этой цели.

Обстановка стала накаляться и на юго-восточных подступах к Риге. Ослабив свои силы, оборонявшиеся перед другими Прибалтийскими фронтами, Шернер сколотил наконец новую мощную ударную группировку южнее Риги. Об этом успел нас предупредить генерал Н. Ф. Папивин, а партизаны подтвердили данные воздушной разведки. Поэтому донесения генералов Белобородова и Обухова о том, что их части отражают яростные контратаки крупных сил противника, не застали нас врасплох. Мы успели нацелить войска на отражение этого контрудара, а воздушная армия уже активно бомбила и штурмовала сосредоточившиеся дивизии противника.

Впоследствии удалось установить, что в районе Риги Шернеру удалось сгруппировать около 12 дивизий, в их числе 2 танковые. В районе Балдоне по передовым соединениям 43-й армии удар нанесли 2 танковые и 4 пехотные дивизии. В связи с этим продвижение на Ригу резко застопорилось. Надо было прежде всего отразить контрудар. Во всяком случае, в первый день наши дивизии устояли.

19 сентября меня по телефону ВЧ вызвал И. В. Сталин. Я доложил ему о ходе наступления 43-й и 4-й ударной армий, подчеркнув при этом, что резко усилилось сопротивление противника на подступах к Риге. Верховный похвалил войска фронта за успешные действия и предложил немедленно передать в Генеральный штаб данные об отличившихся. Заканчивая разговор, И. В. Сталин сказал:

— К сожалению, Еременко и Масленников пока что слабо помагают наступлению войск вашего фронта. Мы потребовали от них возможно быстрее завершить прорыв обороны противника, чтобы затем развернуть решительное наступление в направлении Риги. Полагаем, что они с этой задачей справятся, и вам легче будет разделаться с противостоящей группировкой немцев. Желаю вам успеха.

Вечером мы с волнением слушали по радио приказ Верховного Главнокомандующего, в котором он благодарил войска 1-го Прибалтийского фронта за достигнутые в ходе сентябрьского наступления успехи. Столица салютовала нам двадцатью артиллерийскими залпами.

Трудно описать ликование войнов 4-й ударной и 43-й армий, а также 3-го гвардейского мехкорпуса, когда им объявили этот приказ. Благодарность Верховного Главнокомандующего вызвала у всех огромное воодушевление и прилив сил. Я еще раз убедился, сколь высоким было моральное воздействие таких приказов на бойцов и командиров.

Вскоре мы с удовлетворением отметили, что противник с каждым днем выдыхается. На подступах к Риге наши части отбили все атаки войск Шернера, а на некоторых участках даже отбросили их.

Особенно яростным контратакам подверглись бригады мехкорпуса В. Т. Обухова и стрелковые дивизии генерала П. А. Васильева, которые оказались на острие клина.

Теперь трудно было определить, кто наступает, а кто обороняется. Если на одном участке фашистам приходилось обороняться, то на других наши войска вынуждены были отбивать контратаки. Но мы стремились любой ценой удержать инициативу.

В. Т. Обухов в эти напряженные дни доносил о том, что в связи с отставанием стрелковых дивизий его бригадам приходится вести бой, имея в своем тылу части противника. Однако отойти к основному ядру 43-й армии он отказался.

Обухов никогда не боялся окружения. Он блестяще владел искусством маневрирования и не терялся, когда оказывался в отрыве от главных сил.