Так умирают короли

Последние четыре дня двор гудел. Королева Клеменция родила мальчика, которого нарекла Жаном. Иоанн Первый родился слабым, болезненным и уже пару раз напугал всех, задергавшись в конвульсиях. Доменик к нему не приближался, оценивая обстановку. Филипп придерживался нейтралитета, понимая, что рождение наследника – это крах его грез о престоле и при этом гарант относительного покоя в стране. В стране, которая привыкла к бесперебойной преемственности власти.

Подданные требовали показать им наследника. Они боялись, что он уже мертв. Или родился уродом – все помнили о слабом здоровье Людовика Сварливого. Регент нехотя уступил требованиям. Церемонию назначили на утро следующего дня. А сейчас Филипп находился в своих покоях. Он не хотел видеть ни жену, ни приближенных и горячо молился, снова обращаясь к отцу чаще, чем к богу. Он понимал, что в эти секунды решается все. Регент или король? И там, и там на тебе ответственность, но в первом случае твоя власть ограничена массой условностей, а во втором – не ограничена ничем, кроме самой политической структуры страны. Филипп начал свое правление резко и метко. Но он был стеснен обстоятельствами больше, чем оказался к этому готов.

Доменик наблюдал за ним, слушал его. И думал. Можно пустить все на самотек. Иногда невмешательство –тоже действие. А иногда действие есть невмешательство. Что окажется лучшим для Франции? Дождаться совершеннолетия Иоанна или убрать тщедушного младенца, отдав всю власть Филиппу, которому еще придется доказать свое право на престол. Он станет узурпатором власти, останется непонятым, так как его политические взгляды слишком опережают умы его поданных. Но он сможет что-то изменить. Он молод, полон сил и планов. И точно знает, что делать. А каков Иоанн? Смотря на младенца, Доменик понимал, что не найдет в нем черт, которые позволили бы сделать выводы и принять решение.

Зато он прекрасно знал Филиппа Пуатье.

Регент сидел за столом в своем кабинете в Венсене. Он отослал прочь всех, отказал в аудиенции жене и думал. Перед ним лежал чистый лист, на котором будущий король выписывал основные мысли, помогая себе структурировать происходящее. То, что Доменик проделывал в эти минуты в голове, сын Железного короля выносил на бумагу. При свечах его и без того худое лицо принимало странный, почти пугающий вид. Темный взгляд слишком холодных для человека глаз не отрывался от букв и кончика пера. Регент чутко слышал происходящее в замке, одновременно отказываясь воспринимать эти звуки и сосредоточившись на собственных мыслях.

Есть несколько фактов.

У Франции появился король.

Королева Клеменция тяжело заболела после родов. И, скорее всего, она потеряет всяческий интерес к управлению государством. Ее жизнь будет завязана на сыне, в котором она будет искать черты Людовика и молить бога, чтобы ей простили ее непонятно какие прегрешения.

Он, Филипп Пуатье, останется регентом еще на десяток лет как минимум. Этого достаточно, чтобы поднять страну с колен. Но где гарантия того, что Иоанн последует советам дяди?

Можно воспитать в короле нужные качества, если они там есть. А что, если он пошел в отца?

А если в деда?

При этой мысли благородное лицо регента исказила неопределенная гримаса. Доменик, слившийся со стеной, следил за ним, не отрывая глаз.

Ребенок может умереть. И это тоже непреложный факт. Он уже пару раз довел до исступления кормилицу и нянек, внезапно посинев. Над Венсеном нависло тяжелое слово «яд», которое передавали из уст в уста. Может, именно поэтому вассалы требуют показать им короля? Но, черт возьми! Это риск! Где гарантия, что Иоанна не убьет кто-то из присутствующих?

Что было бы определенно на руку Филиппу. Он сможет стать королем, но получит головную боль в виде разделения вассалов на верных поданных и воинствующих несогласных. И что за бред – слушать всех потомков Людовика Святого?

Филипп отшвырнул перо и ударил себя по руке. Это слабость. Всего лишь слабость!

- Отец, как ты бы поступил в этой ситуации?

Вопрос остался без ответа.

Доменик слабо улыбнулся. Филипп привык каждое - даже незначительное – решение тщательно взвешивать и перепроверять. Иногда это утомляло. Но всегда играло ему на руку. Вампир оставил сына и отправился к внуку, еще не решив, что будет делать в покоях короля Иоанна.

Король Иоанн беспокойно спал в своей колыбели. Рядом в кресле дремала кормилица. Она не проснулась и не проснется, пока Доменик не позволит ей это. Девушка была утомлена, под глазами залегли тени. Ее собственный ребенок лежал у нее на руках. Он выглядел довольным, сытым и здоровым. Какова ирония судьбы. Умирающий, тающий на глазах отпрыск королевского рода – и полный сил младенец, которому не суждено сыграть важной роли в жизни государства.