Так уж случилось, что

Акшата была очень живым, беспокойным ребенком. Однажды ее мама, не выдержав, сказала своей умной и сообразительной дочке: “Посмотри, Акшата, как к вечеру я устала от тебя. Нужно придумать что-нибудь, чтобы ты не утомляла меня до такой степени. “Да, мамочка, я сделаю все, что ты хочешь”, — согласилась девочка. “Сейчас я тебя искупаю, а потом ты пойдешь в свою комнату, тихонько посидишь в ней пять минут и все это время будешь молиться Богу, чтобы он сделал тебя хорошей девочкой”. — “Хорошо, я так и сделаю!” Акшата ушла в свою комнату, вернулась через пять минут и сказала: “Мамочка! Я молилась. Я так не хочу, чтобы ты уставала, что молилась очень усердно”. Но на следующий день ничего не изменилось. Мама укорила Акшату: “Дочка, а я думала, что ты молилась!” “Мамочка, я так горячо молилась! Но если Бог не сделал меня хорошей девочкой, значит, он или ничего не может со мной поделать, или я нравлюсь ему такой, какая есть!”

***

В Лос-Анджелесе у нас была чудесная повариха. Кухня находилась на открытом воздухе, так что мы могли слышать слабое позвякивание кастрюль и шипение масла на сковородках, а повариха, в свою очередь, слышала наши беседы. Я часто видел, как она выходила из своего закутка, чтобы постоять и послушать беседу. Тогда я обычно рассказывал про случай со своей внучкой и про озарения, которые бывают у детей. На одной из бесед, поскольку в предыдущие дни я повторял историю со своей внучкой три или четыре раза, я решил было обойтись без нее, как вдруг наша повариха, которая знала, что в этом месте я обычно рассказываю эту историю, воскликнула: “Расскажите им о внучке! О внучке-то расскажите!”

***

У одной женщины, Евы-Марии, было четверо детей. До пяти часов вечера с ними сидела Карен — ее наняли следить за детьми и помогать по хозяйству. Однажды Карен сказала своей хозяйке: “Знаете, что сегодня заявил Филипп? Что мы все спим, а проснемся только после смерти”. Филиппу было тогда пять или шесть лет. “Тут что-то не так”, — подумала мать.

Вытирая сына полотенцем поело вечернего купания, она спросила: “О чем вы говорили с Карен?” “Да о чем мы только не говорили”, — ответил мальчик. “О сне и пробуждении”, — напомнила мать. “Ах, да. Я сказал Карен, что мы все спим, а проснемся только после смерти”, — слово в слово повторил Филипп. “Кто тебе это сказал?” — поинтересовалась мать. Сын посмотрел на нее с такой укоризной, взгляд его выражал такое сожаление, что мама задает настолько глупый вопрос, но все-таки ответил: “Бог, кто же еще!”