Так уж случилось, что…

Те, кто был знаком со мной раньше, знают, что я по натуре своей неразговорчив. Если собирается группа из восьми или десяти человек, я буду больше слушать и помалкивать. Я никогда не имел склонности к беседам — и вот я их провожу. Когда я посещал Махараджа, он предупреждал переводчиков, чтобы все вопросы обсуждались только в его присутствии. Он на этом очень настаивал, возможно, из-за боязни, что учение будет неправильно понято и неверно истолковано. Позже, когда я стал переводить, он нашел, что мое понимание учения довольно приличное.

Однажды воскресным утром, когда Махарадж был болен (не мог сидеть и лежал в постели) к нему пришла группа людей из восьми или десяти человек, приехавших издалека. Он сразу попросил: «Пожалуйста, не задавайте слишком много вопросов. Пусть их будет так мало, как только возможно. Я не совсем здоров». Посетители посоветовались между собой, решили, какие вопросы они будут задавать, и потекла обычная беседа.

В какой-то момент Махарадж захотел спуститься вниз (может быть, в туалет или еще зачем-то). Прежде чем выйти, он в первый раз на моей памяти сказал: «Не останавливайтесь, продолжайте задавать вопросы». И, указав на меня, добавил: «Он будет отвечать за меня». Но никто не решался задать вопрос, так что я не отвечал. Человек, сидящий рядом со мной, сказал: «Махарадж просил вас вести беседу. Если вы не начнете, он рассердится». Когда Махарадж вернулся, он спросил: «Что тут происходило?» «Ничего, — ответил я, — не было ни вопросов, ни ответов». Он поворчал немного, а потом продолжил беседу. Это было примерно за месяц до его смерти.

Махарадж знал, что, несмотря на его благословение, я не провожу беседы. За два дня до смерти учитель был так болен, что помощник наклонялся и почти прикладывал ухо к его рту, чтобы услышать, что Махарадж хочет сказать. Вдруг учитель в энергичном порыве сел на кровати и, опираясь на локоть, посмотрел на меня, стоящего рядом, и сказал: «Почему ты не проводишь беседы?!» И затем откинулся назад. Я думал, что наступил конец, но это было не так. Он остался с нами еще на сутки.