Такая работа. Задержать на рассвете

— Квартирные кражи — это как эпидемия, — думая о своем, сказал Гаршин. — Если мы их в ближайшие дни не раскроем, надо ждать новых. Действительно, какие-то особенно подлые эти кражи… И хитрые!

Было совсем поздно.

— Вчера я не обратил внимания на одно обстоятельство, — встретил их утром Шатько. Было рано и за его спиной в большом замерзшем окне чуть обозначило пасмурный зимний рассвет, — обычно эти старые часы стоят в моем кабинете. А вчера оказались в прихожей. Видите? Преступник поставил их на телефонный столик: видно, хотел взять, но забыл Оперативники молчали. Вчерашнее ощущение таинственности того места, где было совершено преступление, исчезло, наступила пора утренней трезвой оценки, и теперь перед ними была просто большак тихая и немного пустая квартира, посреди которой стоял не какой-то загадочный собиратель букинистических редкостей, прячущий деньги в стеллажах, а обыкновенный маленький, наивный, в чем-то по-детски смешной человек.

— Я видел вчера эти часы, — сказал Гаршин, глядя на бронзовую, чуть позеленевшую пирамидку с острыми гранями, на одной из плоскостей которой светлел небольшой циферблат, — но не знал, что их место не здесь. Поинтересуйтесь, Александр.

— По всей вероятности, их брали перчаткой, — сказал эксперт, поворачивая пирамидку под разными углами к свету, — вот здесь просматривается характерный след ткани.

— Видно, преступник разбирается в часах, — с грустной улыбкой заметил писатель, — не взял ни «Славу», ни «Зарю»… Часы, которые вы, товарищи, держите в руках, хоть и неказисты на вид, работают удивительно точно. Это просто эталон… Я не помню случая, чтобы их ремонтировали. Честное слово!

— Удивительный механизм, — Гаршин подержал часы на ладони, — и увесистый. Между прочим: вчера днем в ваше отсутствие никто не мог к вам прийти?

Во время этого разговора Кравченко особенно внимательно осматривал стены прихожей.

— Как же, прибегала младшая сестра жены. Зоя. Я с ней говорил сегодня по телефону, расспрашивал. В подъезде и на лестнице она никого не встретила: ни водопроводчика, ни монтеров, ни «горгаза». Я понял, чем вы интересуетесь.

— Что за человек ваша свояченица? — спросил Кравченко, оторвав, наконец, взгляд от стены. — Сколько ей лет?

— Тридцать семь. Это серьезная, положительная женщина. Многодетная, видите ли, мать. Жена дала ей ключи от квартиры, но вчера она их забыла…

— Счастливая мать! — сказал Гаршин.

По окончании осмотра Шатько проводил их до лестницы.

— Да, счастливая мать, — сказал у машины Кравченко, оглядываясь на окна квартиры и поникая голос, словно Шатько мог его услышать. — Вы обратили внимание на остроту граней? А вес? Один удар по голове…

— Этот вор — потенциальный убийца, — кивнул Гаршин, — а может, и убийца — в прошлом. Недаром меня не оставляет ощущение какого-то особого цинизма, с которым выбраны обе жертвы. Известная старая актриса. Писатель, собирающий редкие книги… Здесь не обошлось и без другого подлеца — наводчика, тонко втершегося в доверие… Кстати, мне кажется, наводчика нам будет найти легче, чем исполнителя.

Глава 2. За монахом!

Данилову было не по себе: шли дни, а кражи оставались нераскрытыми. На душе скребли кошки. Ему казалось, что Гаршин мало требует от своих подчиненных, не умеет «поднажать», что сам он давно бы раскрыл эти кражи, если бы занимался только ими. Но у него, Данилова, забота не об одном Остромске. У него на руках вся область. Он должен «организовать работу», а не бегать сам за преступниками.

По нескольку раз в день Данилов заходил в кабинет Гаршина, придирчиво выспрашивал, что он собирается делать дальше. Данилову хотелось отчитать майора, но вид усталых оперативных работников, их исписанные блокноты, выросший на глазах объемистый том розыскного дела, телефонные звонки, следующие один за другим почти без перерыва, не давали полковнику формального права на крутое вмешательство.

— Какую версию проверяете? — отрывисто спрашивает Данилов, наугад ткнув пальцем в сторону Ферчука, серой тенью прилипшего к большому испачканному чернилами столу.

— Проверяю причастность к кражам…

Лейтенант встает и называет известную воровскую кличку.

— А вы?

…Кравченко работает по установлению преступников-гастролеров, которые в день кражи могли находиться в Остромске. Это одна из наиболее трудных линий работы. Но особые надежды Данилов возлагает на деятельного Спартака Шубина, который занимается возможными наводчиками, то есть самой перспективной работой, — ведь Гаршин предсказал, что наводчик будет установлен раньше, чем тот, кто непосредственно совершил кражу, а у майора чутье есть, это Данилов понимает, как бы он ни относился к методам работы своего заместителя.

Работы у Шубина невпроворот. Он ходит по кабинетам, высокий, быстрый, поминутно поправляя двумя растопыренными пальцами свои массивные, в тяжелой роговой оправе очки, делающие его похожим на успевающего, занятого научной работой студента.