«…Проверить причастность к краже вещей у Ветланиной ее бывшей домработницы Вертопраховой…»
И снова: «выполнено», «установлено», «проверено».
Наконец, синий московский бланк, протокол допроса свидетельницы Маргариты Васильевны Тюренковой:
«3 марта с. г. после работы я поехала по хозяйственным делам в центр и примерно в 16 часов находилась вблизи скупочного магазина, номер которого не помню. Когда я вышла из магазина «Электроприборы», ко мне подошла незнакомая женщина, которая спросила меня, живу ли я в Москве и есть ли у меня с собой паспорт. На мой недоуменный вопрос она ответила, что находится в Москве проездом из Караганды в Донецк, куда едет к отцу. По дороге она хотела сдать в скупку старинные золотые часы и увеличительное стекло в дорогой оправе, но от иногородних в магазине вещи не принимают, а в Караганде покупателей на них найти трудно. Еще женщина упомянула о том, что часы и стекло подарила мужу его мать, артистка. О своем отце в Донецке она сказала, что он болен — страдает старческим психозом. Я согласилась ей помочь и сдала указанные вещи в скупочный магазин на свое имя. Пока я сдавала их, женщина находилась на улице, а потом подошла ко мне. За оказанную ей услугу она стала давать мне 10 рублей, но я отказалась. Мы с ней вместе дошли до центра, где и расстались, предварительно обменявшись адресами. Она проживает в Караганде по улице Советской, 16, кв. 6, зовут ее Ниной, фамилию я не запомнила. Ее приметы: на вид 35–40 лет…»
«Остромск начальнику уголовного розыска полковнику Данилову
Караганда 9364 5363 1620 интересующее вас лицо Караганде указанному адресу не установлено = Севастьянов…»
«Проверкой семей лиц страдающих старческим слабоумием находящихся на учете психоневрологическом диспансере Донецке данных представляющих оперативный интерес не добыто = Афонин».
Здесь же была и телеграмма какого-то сверхдисциплинированного начальника поселкового отделения милиции, дававшего, видимо, одинаковые ответы на все получаемые им сообщения:
«На территории Вихровского поселкового отделения милиции преступники совершившие кражу вещей гр. гр. Ветланиной Жабко не обнаружены положительном случае сообщим дополнительно = начальник Вихровского ПОМ Горецвет».
Отдельно были вшиты документы, касавшиеся проверки Монахова: протокол осмотра вещей, оставленных Монаховым в камере хранения, справка из вытрезвителя о том, что 26 февраля с 10 часов до 15 дня гр. Монахов занимал койку № 27 и не расплатился за место и медицинское обслуживание, и написанный зелеными чернилами, а потому особо выделявшийся рапорт курсанта средней школы милиции:
«Мною установлено, что Монахов ночевал в доме № 36 по проспекту Чернышевского у своих родственников и 26 февраля 1963 года вечером был отправлен в нетрезвом состоянии за их счет назад, в Шедшему. По объяснению родственников Монахова, последний говорил им, что в камере хранения на вокзале находятся его вещи, но ввиду опьяненного состояния номер ячейки вспомнить не мог. Прилагаю заявление родственников Монахова, поданное мне при посещении».