Такая разная любовь

Марисоль не обвиняла Зу в гибели Уильяма, да и сама Зу не хотела считать себя виноватой в том, что случилось. В свое время ей довелось слишком много сниматься в фильмах, где чувство вины становилось разрушительной силой. И теперь Зу не могла допустить, чтобы это чувство подмяло под себя всю ее жизнь. Оно приведет в никуда, и Зу потеряет то последнее, что у нее еще осталось.

Она сняла ноги с подлокотника кресла и села. Пришло время открыто взглянуть в лицо миру. Сейчас она примет душ, отправится в столовую и пообедает там, как это делают все гости курорта. После этого вернется сюда и засядет наконец за этот чертов сценарий. В этом заключался ее единственный шанс сохранить Седар Блаф. И Зу знала, что должна по крайней мере попытаться этот шанс использовать.

Но сначала обед. Она заставила себя подняться с кресла и направилась в ванную. «Только бы к десерту не подавали печенье».

* * *

Худощавый светловолосый мужчина с хорошим загаром и мускулистыми ягодицами, которые натягивали в швах его лоснящиеся шелковые брюки, встретил Мэг у входа в столовую.

— Добрый вечер, мисс Купер. Надеюсь, вы прекрасно провели день?

Несмотря на сильную сексуальность, которую излучал всем своим обликом этот рафинированный метрдотель, Мэг знала, что ему разрешено пожирать глазами, но не трогать, кокетничать, но не трахаться с уважаемыми гостьями курорта. В ответ на его вопрос она только улыбнулась, смутившись собственных мимолетных мыслей: даже ей, умной, серьезной женщине, на мгновение захотелось ощутить близость его обнаженного тела.

— Сегодня я выбрал для вас особенный столик, — проговорил он, жестом приглашая ее следовать за собой. — У окна.

Идя за ним, Мэг смотрела себе под ноги, на ковер, чтобы не видеть его притягательной задницы. Он отвел ее к столику, за которым уже сидела пухленькая женщина в светло-желтом свободном платье и такой же шляпке без полей. Она неподвижно смотрела на стоявшую в центре стола вазу со свежими лилиями.

Метрдотель выдвинул для Мэг стул.

— Приятного аппетита, — сказал он и ушел.

Мэг сняла с тарелки салфетку и смущенно разгладила ее у себя на коленях.

— Как вы думаете, они выписали его из Калифорнии? — вдруг спросила женщина в желтом.

— Прошу прощения?

Женщина кивнула в сторону входа в столовую:

— Я имею в виду Ричарда, метрдотеля. Мечта любой женщины.

— М-да? — пробормотала Мэг. — Я как-то не обратила на него внимания.

Женщина в желтом взглянула на нее и улыбнулась.

— Не обратили внимания? Это недочет в его работе. Полагаю, администрация курорта будет недовольна. На мой взгляд, Ричард — это своего рода элемент здешней обстановки.

Мэг впервые в жизни видела такие темные, почти черные глаза. Они излучали тепло и смотрели на нее открыто и дружелюбно. Эта женщина кого-то напоминала Мэг, но она не могла сказать, кого именно. Может, на семинарах встречались? Нет. Мэг запомнила бы эти глаза.

— По крайней мере ему не восемнадцать лет, — проговорила она.

— Верно, — ответила женщина в желтом и подняла палец. Мэг заметила, что на руке не было никаких украшений. — Это входит в общий замысел. Администрация не хочет, чтобы гости думали: «Стыдно! Я мечтаю о мужчине, который годится мне в сыновья». Или даже во внуки.

Мэг улыбнулась, но решила ничего не отвечать на это. Наверно, это журналистка, которая заплатила Ричарду, чтобы тот подсадил к ней Мэг. Может быть, именно поэтому ее лицо кажется таким знакомым.

— Сегодня нас будут потчевать вареным морским окунем, — проговорила женщина и рассмеялась, заметив выражение ужаса на лице Мэг. — Знаете, когда я узнала об этом, у меня было такое же лицо. — С этими словами она протянула Мэг руку: — Зу.

Мэг обменялась с ней рукопожатием.

— Мэг, — сказала она. — Вы часто сюда приезжаете?

— Во всяком случае, сейчас я приехала сюда вовсе не ради вареного морского окуня, — с улыбкой ответила Зу.

Подошел официант и поставил перед каждой из женщин по полупрозрачной с золотым ободком чашке, наполненной какой-то бледной жидкостью, на поверхности которой плавала веточка базилика.

— Яичное консоме[9]

, — объявила Зу. — Попробуйте.

Мэг взяла серебряную суповую ложку и пригубила консоме. На кухне явно забыли посолить это блюдо.

— Собственно, я здесь впервые, — проговорила Зу. Она наклонилась вперед и понизила голос до шепота: — Скажите, здесь не принято снимать с себя драгоценности даже в сауне?

Мэг не удержалась от смеха.

— Вы так говорите, словно чувствуете себя здесь не в своей тарелке. Я не ошиблась? — проговорила она. Интересно, догадывается ли эта женщина с удивительно черными глазами о том, что сей риторический вопрос Мэг адресовала также и самой себе?

Зу улыбнулась и подняла стакан с минеральной водой.

— Можете мне поверить, — проговорила она. — Это святая правда.

В эту минуту к их столику подошла миниатюрная блондинка. Шею ее украшало колье из овальных бриллиантов.