Читаем Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию) полностью

Тюремный этикет, например, запрещает пользоваться парашей, когда кто-то ест (или когда все слушают интересную передачу по радио), садиться за стол, не сняв пиджака, свистеть, "выносить сор из хаты" - то есть рассказывать секреты вашего коллектива чужим камерам. Дурной тон - отнимать или просить что бы то ни было. Убирать камеру положено всем по очереди.

Надо, конечно, обращать внимание на то, кто какой касты. Блатные - это понятно кто. Мужики - те, кто намерен после отсидки вернуться к нормальной жизни. Козлы - зеки, открыто сотрудничающие с тюремным начальством и потому занимающие теплые места типа завхоза, завклубом. Туда же входят и суки, ссученные - секция профилактики правонарушений. Козлом быть нехорошо: при случае, особенно на этапе, правильные арестанты могут убить... Петухи - каста неприкасаемых, туда входят, например, опущенные. Их легко отличить по тому, что лежат они либо под нарами, либо у параши, и никто с ними не разговаривает. На всякий случай, советует опытный зек, "будь очень сдержан в общении. Не лезь ни в какие кентовки и группировки, как бы голодно и холодно ни было. И только найдя близкого человека, потихоньку сходись с ним".

Обжившись в своей камере, зек постепенно расширяет круг общения и приобщается к интересам всей тюрьмы, знакомится с местными mass media. Связь с другими камерами осуществляется при помощи кружки, приставленной к трубе отопления (туда надо кричать информацию). Можно также откачать воду из унитаза (веником или тряпкой) и использовать его как переговорную трубу. Еще книжки про большевиков учили нас, что можно перестукиваться. Тюремная азбука Морзе такова. Тридцать букв русского алфавита помещаются по вертикали в таблицу пять клеток в высоту, шесть в ширину. Так, "к" выстукивают следующим образом: два удара (вторая строчка сверху) - пауза - пять ударов (пятая буква по счету с начала строки).

Кроме того, для связи можно пользоваться обычным сотовым телефоном: его вам позволят передать с воли за отдельную плату - по договоренности.

Опытные люди непременно имеют тайники для разных ценных вещей. В камере надают советов, куда прятать. Но это ни в коем случае не должно быть руководством к действию: раз все знают, значит, это ненадежно.

Этими байками можно только вдохновляться и придумывать оригинальные решения. Абрамкин сам, например, там вот что придумал:

- Покупки в тюремном ларьке паковали в коричневую оберточную бумагу. Так я ее расслаивал и засовывал туда деньги, а после обратно заклеивал. Потом бумагу мял и в нее заворачивал грязные носки. Так ни разу на шмонах не смогли эти деньги найти!

Тюрьма - хороший полигон для людей, которые ценят в себе способность выживать в экстремальных ситуациях. Попав зимой в камеру с выбитыми стеклами, человек изнеженный и неподготовленный может растеряться и запаниковать. Между тем как достаточно снять с себя рубашку, помочиться на нее, прилепить ее, обоссанную, к решетке и так держать, пока не примерзнет. Но тогда надо быть готовым к сырости - начнет ведь таять иней на стенах. А как же бороться с сыростью? - спросит пытливый читатель. Абрамкин дает ответ:

- Никак! В этой борьбе зек терпит поражение. Потому что сырости способствует соль, которую специально для этого добавляют в штукатурку. Хорошее подспорье для поддержания сырости в камере - отсутствие гидроизоляции... Называются эти фокусы "прививанием чахотки".

Да, но что же тогда делать?

И на это есть исчерпывающий ответ:

- Зек должен спокойно относиться к тому, что со здоровьем ему придется неизбежно расстаться.

Прямо не знаешь, считать ли это полезным советом...

- А чем это, Валерий, отличается от Бухенвальда?

- Да ничем. В Барнаульской тюрьме у нас в камере был такой холод, что я даже написал на стене: "Это - фашизм".

И все-таки про здоровье, чтоб уменьшить неизбежные его потери. Можно уговорить сокамерников не курить по утрам, когда вы делаете зарядку - а без нее никак! Еще хорошо ходить босиком по снегу, когда выводят на прогулку. Полоскать горло простой водой. За 20 минут до еды полезно выпить чаю без сахара. От печени помогает растительное масло - полоскать рот (потом обязательно выплюнуть!). От геморроя - разрезанный зубок чеснока, запихнутый в больное место. Лишай смазывают намоченным об запотевшее стекло пальцем говорят, помогает. Боли от ушибов снимаются свежей мочой, которую после, через пару часов, смывают.

Правильные тюремно-лагерные понятия

"Нельзя просто пригрозить, а потом отказаться от этого". Нужно отвечать за свои слова. В тюрьме не признается никакое изменение ситуации, никакое "нечаянно".

"Еще одно понятие - не вмешиваться... в этом мире каждый должен ответить за себя сам. Потом тебе помогут - не помогут, уже дальше другое дело".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Проза / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза