Такая вот жизнь (СИ)

   Младшего сына по здоровью в армию не взяли. Работать он не хотел, связался с дурной компанией, а не так давно его нашли убитым на автобусной остановке, которая находилась недалеко от дома. Жители подъезда помогли с похоронами, и при этом, как водится, не сказали о покойном ни одного худого слова.

   Старший сын после армии домой не вернулся, искал счастье где-то в чужой стороне, но, видимо, так и не нашел. Успел ненадолго попасть в тюрьму, а выйдя, вернулся к матери, потому как идти было больше некуда. Искать работу не спешил, появились новые друзья. Время от времени он надолго исчезал из дома. Возвращался иногда с деньгами и тогда начинал пить горькую. Во хмелю любил разглагольствовать о жизни, и при этом во всех своих бедах почему-то всегда виноватой видел мать.

   А недавно в их однокомнатной квартире появилась женщина, которую сын стал называть женой. Пить и обижать старушку стали уже вдвоем. Места для троих взрослых было, конечно, маловато, но для матери все же нашлось: в коридоре у самой двери появился неизвестно откуда принесенный старенький продавленный детский диванчик.

   Юля провела соседку на кухню и поставила на плиту чайник.

  - Давно уж пора написать заявление в полицию, - сказала она, нарезая хлеб и колбасу для бутербродов.

  Можно было, конечно, этого и не говорить - ответ был известен наперед.

  - Не могу же я жаловаться на родного сына! Что Бог даст, пусть так и будет, - обычно отвечала старушка и замолкала. Так случилось и на этот раз.

   Заплакал Глебушка. Юля принесла его на кухню и стала укачивать.

  - Ночью спать-то дает? - шепотом спросила соседка.

  - Дает, - улыбнулась Юля. - Он у меня спокойный.

  Ребенок вскоре опять заснул и был уложен в кроватку.

   Разговор о малыше продолжился, но гостья казалась задумчивой, словно хотела что-то сказать, но не решалась. Юля ее не торопила.

  - Деточка, я ведь с просьбой к тебе пришла, - призналась, наконец, соседка. - Знаю, ты на работу собираешься, вот и возьми меня в няньки. Нет мне дома житья, хоть в петлю лезь. А я и сварю, и приберу. И пенсия у меня есть, на твоей шее сидеть не буду.

   Предложение было неожиданным, и Юля задумалась. Данный себе месяц отдыха подходил к концу, через три дня надо было выходить на работу. Ее согласились взять на прежнее место, и она была этому рада. Только вот ребенка пришлось бы брать с собой. Конечно, няня на таких условиях - отличный выход из положения, но только где взять деньги на ее оплату?

  - И платить мне не надо, позволь только ночевать здесь, - заплакала старушка, видя ее сомнение. - И не бойся, я ни в чем не помешаю, а если что, так и в комнате тихонько посижу.

   Юля с жалостью посмотрела на плачущую женщину, которая всегда была к ней добра, и, наконец, решилась.

  - Хорошо, оставайтесь. Давайте попробуем жить вместе.

   В эту ночь Юля спала плохо. В соседней комнате находилась женщина, которой уже давно пора было узнать о последних днях ее младшего сына Веньки. И рассказать об этом должна была она, Юля. Но сначала подходящего для разговора момента как-то не находилось, а потом пришло решение сохранить все в тайне. Девушка не была уверена, что такая правда нужна матери.

   Случилось это уже после смерти бабушки. Окончив к часу ночи работу, Юля возвращалась домой. Хотелось, как всегда, спать, и она торопилась. Девушка зашла в свой подъезд и ахнула: внутри было совершенно темно, потому что лампочки опять кто-то выкрутил. Подниматься на ощупь в такой тьме одной было страшно, но не оставаться же на улице.

   Почти не дыша от страха, Юля дошла, наконец, до своей двери, вставила ключ в замочную скважину и вдруг каждой клеточкой своего тела почувствовала, что кто-то чужой находится рядом. Ноги сразу стали ватными, и она почти перестала их ощущать.

  - Юлька, - услышала она еле слышный шепот, - это я, Венька из пятнадцатой. Ты только не бойся и не кричи.

  Да если бы даже Юля и захотела закричать, то не смогла бы: от ужаса еще и перехватило горло. Потом она почувствовала на своем плече чужую руку. Пальцы успокаивающе погладили плечо, медленно спустились вниз по руке, нащупали ладонь и сжали ее.

  - Прости, что испугал, - вновь прошелестело рядом. - Разреши зайти, мне помощь нужна.

  Словно загипнотизированная этим шепотом, девушка покорно открыла дверь. Он вошел следом и только тогда отпустил ее руку.

  - А теперь веди себя так, как всегда. Иди в комнату, включи свет и занимайся своими делами.

  Голос его, по-прежнему, был едва слышен.

   Она, не оборачиваясь, зашла на кухню. Усевшись на стул, наконец-то смогла перевести дух и немного успокоиться. Веньку она знала. Они частенько сталкивались на лестнице, здоровались кивком головы и расходились по своим делам. Вернее, шла она. А он всегда, словно куда-то торопясь, бежал, перепрыгивая через ступеньки. Всезнающие старушки называли Веньку беспутным, но что это значило, Юля не спрашивала. Он не был ей интересен.