Читаем Такеши Китано. Автобиография полностью

Япония стремится утвердить свою независимость. Поэтому руководство страны считает необходимым двигаться именно по этому пути, который обеспечивает нашу мощь. Но гонка вооружений, в которую включились все самые крупные экономические державы Азии — прежде всего Китай и Япония, но также и Тайвань, Южная Корея, КНДР и другие страны, — не способствует сохранению мирных отношений и взаимного доверия. Военный бюджет Китая с каждым годом возрастает примерно на десять процентов (от десяти до пятнадцати процентов, приближаясь к тридцати миллиардам евро), и вскоре может сравняться с нашим. Я считаю, что Япония, Китай и другие страны Азиатского региона должны вернуться на мирные рельсы, договориться, заключить соглашения о мире и дружбе, а все эти миллиарды потратить на первостепенные нужды: борьбу с бедностью, образование, здравоохранение, пенсионное обеспечение, защиту окружающей среды... Но наверно, это я слишком наивен...


Зависимость


Октябрь 2005 года. Китано встречается с депутатом и бившим министром культуры Франции Жаком Лангом в «Периньоне», французском ресторане в квартале Нихонбаси, в Токио. За столом также присутствуют: Катрин де Монферран, супруга Бернара де Монферрана, в. то время посла Франции в Японии; Жильбер Эруар, советник Жака Ланга, и Франсуаза Дегуа, журналист радио Франс Интер. Зомахун переводит разговоры. Напряжённость очень быстро исчезает. Любопытно, что, обменявшись несколькими репликами по поводу состояния современного японского кино, депутат и режиссёр перешли к обсуждению политических вопросов. Китано сразу же обрисовал некоторые аспекты японской геополитики.


Если бы Япония больше не зависела от США, то она наверняка производила бы ядерное оружие, так как у нас есть большие запасы плутония. Это вопрос воли, но также и возможности, точнее, невозможности, ведь Япония не может этого сделать. И всё же в будущем, естественно, — сплошная неопределённость. То, что Япония отправила войска в Ирак, показало, как в любой момент наше правительство может совершенно явно и безнаказанно нарушить свою мирную Конституцию, которую ей навязали после 1945 года американские оккупанты.

Япония сейчас находится в очень щекотливом политическом и экономическом положении, в основном по причине исторически сложившихся взаимоотношений с соседними странами. Что бы там ни говорили, а между нами по-прежнему существует серьёзная напряженность, возникшая из-за японской колонизации и войн, которые постоянно велись в прошлом веке. Народы Азии не могут смириться с очередной милитаризацией Японии. И если однажды японцы внесут серьёзные поправки в 9-ю статью Конституции или, что ещё хуже, отменят её вовсе, это вызовет шок и породит серьёзное беспокойство, причём не только у азиатских стран.

За последние несколько лет Япония укрепила свой дипломатический статус, удвоив государственные дотации на развитие, а также оказание помощи странам Африки. Но её влияние остаётся ограниченным, так как международная политика Японии недостаточно амбициозна и продумана. Отсюда неудачи нашей страны, как, впрочем, и «группы четырех» (Японии, Германии, Индии и Бразилии), когда речь идёт том, чтобы надавить на ООН и вынудить её принять реформы. Так что Китай может продолжать противодействовать нашему стремлению получить постоянное место в Совете Безопасности.

В то же время печально, что Японии остаётся только похваляться дотациями на развитие, чтобы сохранить своё дипломатическое влияние. Дотациями, которые, кстати, неравномерны. Конечно, Африка вышла на первый план, но шестьдесят процентов наших средств направляются в Азию. Китай получил львиную долю японских государственных дотаций — а ведь Пекин долгое время считал эти деньги военными репарациями! — и в свою очередь истратил значительную их часть на помощь бедным странам, в основном африканским, но уже ради своей выгоды! Как в Японии, так и в Китае эти сведения долгое время хранились в строжайшем секрете.


Злопамятная история


Перейти на страницу:

Все книги серии Book&Biography

Диана. Обреченная принцесса
Диана. Обреченная принцесса

В своей книге известный публицист и историк Дмитрий Медведев, автор книг «Черчилль. Частная жизнь» и «Тэтчер. Неизвестная Мэгги», поведает о Диане, принцессе Уэльской, одной из самых красивых и трагичных женщин последних десятилетий.Используя многочисленные источники, большинство из которых никогда не публиковались на русском языке, автор расскажет, какие тайны скрыты в детстве Дианы, как развивался ее роман с принцем Чарльзом и что послужило истинной причиной их развода, какие отношения сложились у принцессы с другими мужчинами и с кем она была готова создать новую семью, какую роль в ее жизни играли пресса и благотворительность. Также читателям предстоит увидеть последний день Дианы, споры о котором не утихают и по сей день.

Дмитрий Львович Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное