Такеси Ковач

Мой кулак пронёсся над столом и дал ему в левый глаз. Звук получился гораздо тише, чем от пощёчины. Вскрикнув от боли, Салливан сполз со скамейки. Я спокойно ждал, когда он придёт в себя. Во мне поднималось что-то холодное, рождённое на скамье зала ожидания в Ньюпесте и окрепшее за годы бессмысленной жестокости, свидетелем которой мне довелось стать. Я надеялся, что Салливан на поверку окажется совсем не таким крутым, каким пытается себя выставить, — для нашего же обоюдного блага. Я снова склонился к нему.

— Ты сам всё сказал, Салливан. Я головорез. Вовсе не уважаемый преступник вроде тебя. Я не маф, не бизнесмен. У меня нет ни долгосрочных интересов, ни общественных связей, ни купленного уважения. Я — это просто я, и ты стоишь у меня на дороге. Так что начнём сначала. Кто прислал Трепп?

— Ковач, он ничего не знает. Вы напрасно теряете время.

Женский голос, спокойный и весёлый, чуть натужный — сказано громко, чтобы донеслось от входной двери, где она стояла, убрав руки в карманы длинного чёрного плаща. Стройная и бледная, с коротко остриженными тёмными волосами, она держалась с уверенной грациозностью, которая свидетельствовала о навыках боевых единоборств. Под плащом на ней была серая блузка в блёстках, судя по виду, из противоударной ткани, и брюки в тон, заправленные в полусапожки. В левом ухе болталась одинокая серебряная серьга в форме электрода. Похоже, женщина была одна.

Я медленно опустил «Филипс», и женщина, не подавая виду, что оружие нацелено на неё, правильно истолковала моё предложение и невозмутимо прошла через зал. Парни в шёлковых костюмах следили за каждым её шагом, но если она и чувствовала их взгляды, то не подала виду. Когда до нашего стола оставалось шагов пять, женщина вопросительно посмотрела на меня и начала медленно доставать руки из карманов. Я кивнул, и она закончила движение, расправив ладони и пальцы в кольцах из чёрного стекла.

— Трепп?

— Догадка правильная. Вы позволите подсесть к вам?

Я махнул «Филипсом» на скамейку напротив, где сидел Салливан, зажимающий руками глаз.

— Если вы сможете убедить вашего помощника подвинуться. Но только держите руки над столом.

Улыбнувшись, женщина склонила голову. Она бросила взгляд на Салливана, и тот прижался к стене, освобождая для неё место. Женщина, держа руки над столом, элегантно опустилась рядом. Её движения были настолько экономными, что серёжка в ухе едва качнулась. Усевшись, женщина положила руки на стол ладонями вниз.

— Вот так вы чувствуете себя в безопасности?

— Сойдет, — сказал я.

Я отметил, что кольца из чёрного стекла, как и серьга, являются своеобразной шуткой. Под каждым кольцом виднелась призрачно-белая полоска обнажённой кости, словно высвеченная рентгеном. Что ни говори, у Трепп был стиль, и мне это начинало нравиться.

— Я ему ничего не сказал, — выпалил Салливан.

— А ты ничего и не знал, — равнодушно заметила Трепп, даже не поворачиваясь к нему. — К счастью для тебя, я подоспела вовремя. Мистер Ковач не похож на человека, который удовлетворится ответом «я не знаю». Я права?

— Трепп, что вам нужно?

— Я пришла вам помочь. — Услышав позвякивание, Трепп обернулась. Появился официант с подносом, на котором стояли две пиалы и большой фарфоровый чайник. — Это вы заказали?

— Да. Угощайтесь.

— Благодарю, я очень люблю чай. — Дождавшись, когда официант выставит всё на стол, она занялась чайником. — Салливан, а ты хочешь чаю? Эй, пожалуйста, принесите ещё одну пиалу. Благодарю вас. Итак, на чем я остановилась?

— Вы пришли, чтобы мне помочь, — многозначительно произнёс я.

— Ах да. — Отпив зелёного чая, Трепп посмотрела поверх края пиалы. — Точно. Я здесь для того, чтобы кое-что прояснить. Видите ли, вы пытаетесь выбить какую-то информацию из Салливана. А он ничегошеньки не знает, мать его. Он был связан только со мной, поэтому я здесь. Можете расспросить меня.

Я спокойно смерил её взглядом.

— Трепп, я убил вас на прошлой неделе.

— Да, мне об этом говорили. — Поставив пиалу, Трепп внимательно посмотрела на свои пальцы. — Разумеется, я ничего не помню. Больше того, Ковач, вижу вас впервые в жизни. Последнее, что я помню, — это как меня клали в резервуар месяц назад. Все, что было потом, исчезло. Та я, которую вы сожгли бластером в лимузине, мертва. Это была не я. Так что мы не держим друг на друга зла, хорошо?

— Значит, у вас нет резервной копии памяти, Трепп?

Она презрительно фыркнула.

— Вы шутите? Я зарабатываю на жизнь, как и вы, но только не в таких масштабах. В любом случае, кому нужно это резервное дерьмо? Я считаю, если ты где-то напортачил, надо платить. Я ведь напортачила с вами, так?

Отпив чай, я внимательно прокрутил в памяти схватку на борту аэрокара.

— Вы оказались недостаточно расторопной, — согласился я. — И недостаточно осторожной.

— Да, недостаточно осторожной. Мне надо следить за этим. Синтетические оболочки расслабляют. Они противоречат духу дзен-буддизма. У меня в Нью-Йорке есть сэнсэй, наставник, так он от моей беспечности порой на стену лезет.

— Полностью с ним согласен, — терпеливо произнёс я. — Ну а теперь вы скажете, кто вас прислал?