Тахикардия (СИ)

Две стрелы слетают с тетивы. Выстрел в упор пробивает тело мага насквозь, не позволяя закончить смертоносное заклятье — жест сияющей руки. Ликс молниеносно перепрыгивает корчащееся тело нага и оказывается у гоблина за спиной.

Раскрывшиеся когти стрел крепко держат пульсирующее черными потоками сердце. Рывок — и оно, словно раскаленный металл, жжет эльфу руки. Тело мага обрушивается вперед, меж фигурных плит текут черные нити.

Щупальца Изначального все еще слепо шарят в воздухе — закрыть жертвенник можно лишь кровью открывшего…

— Получай, тварь!

С уст эльфа срывается древнее, как мир, проклятие на полузабытом родном языке.

Сердце пятнает узорчатый пол и исчезает в жадных сплетениях щупалец. Дрожат древние стены… Магия, державшая это место, разрушена.

***

Подземный ход вывел их на обледенелый уступ. Стало ясно, что путники находятся на внешней стороне вырубленного в скале замка. Далеко внизу сквозь морозный воздух виднелось сияющее пятно. Ирем. Темный ход за спиной дохнул каменной пылью, подгоняя путников.

Они успели в последний момент — Элоа задержалась, снимая связку ключей с хвоста убитого любимчика чародея. Девушка прижгла рану нага и бросила ему ключи, не особо надеясь на то, что змей сумеет ими правильно распорядиться. Но большего она сделать не могла…

***

Киборг, получив приказ, провел гостей прямо в кабинет Кельтаса. На металлических дверях извивались не то ветви, не то щупальца, неприятно напоминающие пережитое в каменном подземелье у подножия Сумер. В кольца свернувшихся отростков были вставлены глаза-камеры. В противовес верхним этажам в сдержанном ультрасовременном стиле, здесь своеобразный вкус хозяина дома проявился во всей красе. Створки бесшумно открылись, впуская покрытых потом и пылью эльфов.

Экраны и книжные полки на стенах. Свитки и пирамидки информационных накопителей. В силовом поле виднелся древний свиток, переливавшийся цветными сполохами знаков. За другим силовым полем парил полуразложившийся зародыш дракона. Прозрачная пленка позволяла наслаждаться зрелищем медленного распада со всех сторон, без неприятных побочных эффектов вроде запаха гниющей плоти. Чудное украшение, с учетом того, что драконы официально признаны вымершими более тысячи лет назад…

Рунсам отвернулся от экрана, улыбнулся и встал. Из-за того, что теперь белые волосы были заплетены в косу, он казался мягче. Это не обмануло Ликса, который стоял чуть позади Элоа, глядя на встречу родственников тяжелым взглядом.

— Рад видеть тебя живой, племянница!

Элоа выпрямилась и твердо взглянула в глаза дядюшке.

— За это благодарите вашего посланника.

Кельтас мельком глянул на Ликса и вновь сладко улыбнулся девушке.

— Безусловно… Ты устала с дороги, Элоа. Ступай, слуга проводит тебя в комнаты.

Эльфийка не сдвинулась с места.

— Не прежде, чем вы выполните обещание. Ликс заслуживает награды. Он не раз спасал мне жизнь.

— Я понимаю, — улыбка белого эльфа превратилась в холодную усмешку. — Неужели он посвятил тебя в условия нашей сделки?

Элоа на миг смутилась, щеки тронул румянец.

— Нет, но… Я уверена, что это нечто важное…

— О да, — двинул бровью Кельтас. — Для такого, как он — несомненно.

Ликс стиснул зубы.

— Если ты настаиваешь, я сделаю это прямо сейчас, — продолжал Рунсам, — хотя видит Огненный, я хотел оградить тебя от подобной жалкой сцены…

Он повернулся к двери. Перед хозяином дома вырос марид-дворецкий.

— Диэлиуса ко мне. Немедленно.

Светлый эльф с голубыми прядями в волосах вошел в кабинет и почтительно поклонился.

— Диэль, сейчас же обнули папку со славными деяниями Лиэксанора Безродного, как-то: проживание на общественной территории, кражи со взломом, мелкое воровство, несанкционированные проникновения в чужие владения, драки со стражей, порча казенного имущества и прочие нарушения общественного порядка, а также жалобы на домогательства и обесчещивание особ женского пола разных рас…

Во время этого перечисления Ликс смотрел в пол, до хруста сжимая кулаки.

—… А так же заполните на его имя бланк участия в следующих Великих Играх. Под мою ответственность, — оскалился Кельтас. — Видишь, я держу слово, — бросил он Ликсу.

Диэлиус поклонился еще раз, взглянул на цветного эльфа, ухмыльнулся и вышел. Кельтас повернулся к племяннице.

— Ну, ты довольна?

Элоа открыла и закрыла рот, потом решительно свела брови.

— Нет.

— Нет?! — искренне удивился светлый. — Чего же ты еще от меня хочешь, дитя?

— Я хочу получить свою долю наследства. Сорок тысяч золотых драхм.

С лица Кельтаса враз стекла насмешливая улыбка.

— Я знаю, сколько стоит наша земля в Бадросе и Агартское поместье, — продолжала Элоа — Вы получите гораздо больше. Эта сумма не достигает и четверти стоимости. Выдайте мне ее сейчас, и больше я не переступлю порог вашего дома, не стану пользоваться вашим именем и просить о чем-либо. Клянусь!

Рунсам Кельтас молчал долго. Затем сел в кресло и прищурившись, вновь внимательно оглядел Элоа.

— А ты не так глупа… Это хорошо. Хоть что-то передалось тебе от крови Кельтас…

Эльфийка вспыхнула, но промолчала.