Тахикардия

Говори с ней, с этой другой,

О том, как рябина зимой цветет,

Только увы ей не стать мной,

Говорившей сутками напролет.

Наше общее с тобой больше не сбудется,

Стало быть, боль тоже скоро пройдет.

Надеюсь, что и любовь забудется,

И как ты, мое тело к другому уйдет.

У КАЖДОГО СВОЙ ГРЕХ

У каждого свой грех,

У каждого своя печаль.

А я ищу только тех,

С кем смотрится вдаль.

Кто сможет ребёнка узреть,

И слушать мой длинный рассказ.

Просить меня повзрослеть,

Продолжая любить без прикрас.

И будет звонить мне в четверг,

После работы, к 8 часам.

Чтобы послушать мой смех,

Не придираясь к словам.

Спрашивать: что там стряслось,

Внимательно, в самую суть.

Все хорошо, ты успокой свою злость,

Я разберусь во всем сам.

Наверно это будет мой храм,

Моя победа, большие мечты.

И я мысленно снова там,

Где давно потерялся ты.

От сердца идёт тепло,

И добрый мой разговор.

И пусть, ещё совсем не светло,

Я в поисках до сих пор.

ТЫ – НАРКОТИК

С тебя сложно слезать, как с наркоты,

Плачу порой, сидя в туалете.

И у меня из всех открытых дверей – ты,

И это худшая зависимость на свете.

В последнее время все чаще: боли, нервы,

Иногда и ты становишься милее.

Бросаешь косточку собачке верной,

Но чаще, конечно, бываешь злее.

Почему ты все это терпишь?

Голос разума, да и мысли вокруг.

Зачем ты его подле себя держишь?

Выйди, ты же видишь замкнутый круг.

Пусть это выглядит слегка унизительно,

Но глупая надежда внутри меня.

И все это, не так уж омерзительно,

Лишь бы быть иногда для тебя.

Сколько раз была я оставлена:

Загибаться и ныть.

А к тебе уже другая приставлена,

Тонкими пальцами по коже плыть.

Картинками образ и опять слова:

Не люблю, не могу, не обещал тебе, дорогая.

Ещё чуть-чуть и по стенке моя голова,

Для кого уродилась такая дурная.

Но тянет же, черт тебя подери.

И трясу тебя: «Правду скажи, скажи!»,

И тут уже хочешь бери не бери,

Но скорость жизни – резкие виражи.

И ты прячешь себя в чертах:

Холодного, неприступного рыцаря.

Говоришь: Мне плевать.

Милый мой, из тебя все хорошее выцарапали,

Тебя бы любовь в малых дозах вживлять.

Я так долго ждала чудес,

Что теперь не вставляет, не прет.

Мне как будто ударом с небес,

Все однажды, поверь пройдёт.

И плевать, что тебе я совсем не та,

Милый мой, я теперь абсолютно чиста!

БУКВА «А»

У ребра я набила букву,

Чтобы знали из чьего взошла.

Пусть иной, кто приложит руку,

Понимал, чья я есть и была.

Буква «А» – всех начало начал,

Статный очерк ее, силуэт.

Если б только ты это знал,

Твоя девочка: больной на голову эстет.

Вдруг, в мгновение я осознала,

В моей жизни больше не будет мужчин.

Если б только я это раньше знала,

Не искала бы столько причин.

Все отмерено и решено,

Только Ветхий Завет мне в причину.

Пусть так с выше заведено,

Я люблю, лишь одного мужчину.

Мы как альфа с омегой:

Где начала твоё мой конец.

Заметённые снегом,

Сплетение двух сердец.

Я с тобой до последнего сентября,

Пусть не рядом, не коснётся рука.

Но под грудью моей у ребра,

Навеки: имени первая строка.

Я МОГУ БЫТЬ ЛЮБОЙ

Я могу быть спокойной и неземной,

Могу заварить крепкий чай без сахара.

Могу провоцировать играться со мной,

Наперекор всему без единого страха.

Могу встречать в своей квартире:

Ужин, свечи, два блюда на выбор.

Мне тебя в горячем гарнире,

Обмякшее тело под изгибом.

Я могу быть хорошей актрисой,

Образ сменяя один за другим.

Быть далёкой и слишком близкой,

Охранная, лишь бы был невредим.

Я могу сбить все льдинки с крыш,

Чтобы смог наконец-то согреться.

Вижу холодно, ты совсем не спишь,

Мое лучшее в мире сердце.

Я б согрела своим теплом,

Если б только услышала голос.

Словно ангел прикрыла крылом,

Возрождая в тебе поросль.

Я бы стала непобедимой,

Как небесная сила добра.

Только сделай необходимой,

Из своего левого ребра.

Я могу смириться с холодом за окном,

В тёплый плед и горячий кофе.

Лишь бы все оказалось сном,

Очнувшись в солнечном Петергофе.

ЛЬДИНКИ

Посмотри, что ты делаешь Кай,

Льдинки тают в моих руках.

В эту зиму прошу сохраняй,

Что осталось в твоих глазах.

Где-то там в темном мире,

Где скрипач не играет по нотам.

Я кусаю губы, в своей квартире,

Положившая жизнь к твоим заботам.

У меня из друзей – литература,

Пару фильмов и бокалы вина.

Кто-то скажет: такая натура,

В каждом свершается своя война.

Не губи меня лютый февраль,

Я тебе смогу ещё пригодиться.

Нарядившись в ледяную хрусталь,

Мир в ожидании, когда прояснится.

НЕ ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ НАЗАД

Когда я брошу наконец мечтать,

Кляня судьбу о лучшей доле.

Тогда окажется, ведь надо было встать,

Чтобы найти тебя в соседнем доме.

И прекратить всех прочих отгонять,

Словами в голове, они увы не ты.

И тело вновь свое ронять,

В попытках воссоздать черты.

А маятник несбыточности все качается,

И тень листвы, заплаканная от росы.

И в голове размытая курчавость,

Ведь по одной аллеи, но в разные часы.

Я не боюсь загадок и пустой растраты,

Что вдруг проснусь, а время без пяти до смерти.

И позади исшитые судьбой заплаты,

А я как гусь, насаженный на вертель.

Но мне до ужаса приятна мысль,

Я в интересе огненном сгораю.

О чем же вспомню, что имеет смысл?

В последнем сентябре, когда я проиграю.

Я шла вослед судьбе, куда она вела,