Такие, как есть

Мэнди оглянулась и застыла в изумлении. Не ожидая прихода подружки Пита, она не подготовилась к такому сюрпризу. Мэнди натянуто улыбнулась. Девушка между тем прошла в комнату с двумя большими сумками. Мэнди поняла, что она ходила за покупками к «Марку и Спенсеру».

Освободившись от ноши, девушка оглядела Пита и гостью.

— Вы, наверное, Мэнди?

Она была маленькая, хрупкая и довольно милая. И очень юная. Именно это вызвало в душе Мэнди ревность и зависть.

— Лучше не ждать, пока он нас познакомит. — Девушка кивнула на Пита. — Меня зовут Эмми.

— Очень приятно.

— Я узнала вас по фотографиям.

— Правда? Разве он не вырезал меня отовсюду?

Эмми рассмеялась, а Мэнди, почувствовав себя старой и немодно одетой, смутилась.

— Пит поит вас чаем? Отлично! Налей мне тоже, милый. Я умираю от жажды.

Пит пошел к плите разогревать чайник, и когда проходил мимо Эмми, она собственнически положила ему руку на спину, приподнялась на цыпочках и поцеловала сзади в шею. Пит упорно смотрел в стену прямо перед собой, а Мэнди отвернулась охваченная приступом ревности.

Мэнди потянулась за своей сумкой и приподнялась.

— Я, пожалуй, пойду.

— Нет, допейте чай! — отозвалась Эмми.

Мэнди села и отхлебнула из чашки остывший чай. Эмми устроилась напротив нее и дружелюбно улыбнулась.

— Отличные новости, да? Я имею в виду Джексона. Вы, наверное, гордитесь своим сыном?

— Еще бы!

— Она очень волнуется, — не оборачиваясь, заметил Пит.

— Волнуетесь? Почему?

— Потому что ее скоро станут называть бабушкой. — Пит поставил на стол две чашки горячего чая.

— А по-моему, это здорово. — Эмми с недоумением смотрела на Мэнди: неужели такая малость может действительна быть для кого-то проблемой? — Взгляните-ка на меня! Я ведь тоже буду кем-то вроде бабушки для вашего внука, а мне всего двадцать девять!

Мэнди еле сдержала злость.

Пит расположился между женщинами.

— Мэнди боится, что все сразу же будут считать ее старой кошелкой.

— Ерунда! — отозвалась Эмми.

Легко говорить, когда твоя попка помещается на половине стула!

Эмми подалась вперед и положила свою маленькую наманикюренную ручку на руку Мэнди.

— Все образуется, когда вы привыкнете к этой мысли, — улыбнулась она. — Мы будем по очереди сидеть с внуком.

— Да, — кивнула Мэнди, передернувшись от такой перспективы.

Дженет закрыла за собой дверь, повесила на вешалку жакет и прислушалась. Откуда-то доносился неясный шум. В квартире кто-то был. Она вдруг испугалась, облизнула пересохшие губы и на цыпочках вошла в спальню,

— Стив?

Он вынимал что-то из нижнего ящика шкафа, сидя на корточках. Рядом на кровати лежал раскрытый чемодан. Услышав голос жены, Стив замер на миг, потом медленно выпрямился.

— Что ты делаешь? — с недоумением глядя на чемодан, спросила Дженет.

Стив не повернулся к жене, только быстро взглянул на ее отражение в зеркале и тут же опустил глаза.

— Я поживу пока у Пола. У него есть лишняя комната, и… — Голос изменил ему. Никогда прежде Дженет не видела мужа таким подавленным и растерянным.

Она не могла отвести испуганного взгляда от чемодана, в который Стив складывал свои вещи. Дженет кашлянула и робко задала вопрос, так долго мучивший ее;

— Ты спал с ней?

Он вздохнул и молча покачал головой.

— Стив?

— Что?

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

Стив переступил с ноги на ногу и обернулся, наконец осмелившись взглянуть жене в глаза. На ресницах у нее дрожали слезы.

— Я так люблю тебя, Джен.

Она кивнула. Стив медленно подступил к жене и осторожно, словно она была из хрупкого китайского фарфора, заключил в объятия. И тут Дженет разрыдалась.

— Я не хотел причинить тебе боль.

Ей незачем было ничего отвечать. То, как она прижалась к его груди, было красноречивее всяких слов.

— Просто мне хотелось с кем-то поговорить. Я не предполагал, что это так дорого мне обойдется, и… — Стив глубоко вздохнул, — Я не хотел все разрушить.

Дженет вытерла слезы и подняла голову.

— Я знаю, — прошептала она, глядя ему в глаза.

— А потом я всю ночь думал о нашем малыше и…

Она приложила ему палец к губам, затем поцеловала в лоб, в нос и в подбородок.

— Даже когда все было совсем плохо, когда нас постигали неудачи одна за другой, в глубине души я знала, что в конце концов все образуется. Так и случилось. — Дженет прижала его ладонь к своему животу. — Вот увидишь, так и будет.

Положив пачку тетрадей на стол, Карен пошла в кухню и достала из холодильника бутылку шардонэ, открытую накануне. Выдался один из тех дней, когда она чувствовала себя не учительницей, а укротительницей диких хищников, которая щелкает кнутом, входя в клетку. Однако дело было не только в гормональных изменениях пубертатного периода. Карен помнила себя и своих подружек в этом возрасте: они были далеко не образцовыми ученицами, но таких безобразий не устраивали.

Школьная дисциплина необратимо подорвана, как ни ханжески это звучит. В стародавние времена учителя били детей. Теперь ситуация изменилась на прямо противоположную, и учителю повезет, если он успеет уклониться от удара!