«Раз у меня родился такой красивый ребенок, я не так уж некрасива», – вот подтекст поведения матери, когда она гуляла с младенцем на оживленных улицах, а не в тихом, зеленом дворе. Можно по-разному удовлетворять свою потребность во внимании окружающих: мать удовлетворяла эту потребность с помощью сына. Зачем тогда еще она привязывала мальчику на голову большой бант?
Отец же, переживая по поводу своей трусости, мнимой или реальной, бездумно восхищался предрасположенностью старшего сына к рискованным поступкам, подспудно считая, что раз у него родился такой храбрый сын, то и сам он не так уж плох!
Все свои природные задатки: сообразительность, общительность, уверенность в себе, наконец, внешнюю миловидность Богдан использовал на потребу собственного Я.
Когда ему становилось мало ситуаций, позволяющих получить внимание и восхищение окружающих людей, он научился эти ситуации создавать искусственно.
За, казалось бы, смелыми поступками просматривались снижение инстинкта самосохранения и отсутствие сопереживания близким, прежде всего, матери и младшему брату.
Потребность в сильных ощущениях не находила адекватного выхода, например, в спортивных достижениях, а потому толкала Богдана на путь пустого самоутверждения, ложно понимаемого геройства.
Мне пришлось сказать Саше, что отношение родителей к нему только подтверждает вышесказанное. Как это ни больно признавать, но младший ребенок, «похожий» на своих родителей, не вызывал у них такой любви, как старший. Он был им как будто неинтересен. Саша все свое детство слышал от родителей: «Делай, как Богдан, смотри, как это умеет делать Богдан». В принципе, им еще повезло, что с Сашей не произошло каких-либо неприятностей, так как и этот ребенок развивался в не совсем благоприятных условиях. На этом месте Саша закрыл лицо рукой.
Мы не знаем, как сложилась бы жизнь Богдана и как сформировалась бы его личность в других, более адекватных, на мой взгляд, условиях. Но я позволила себе выразить надежду, что такого «феномена» уже не получилось бы.
Саша слушал меня очень внимательно. На его глазах блестели слезы, но он ни разу меня не перебил.
Прощаясь, Саша сказал мне, что все понял и не допустит повторения этой истории…
Я пожелала ему счастья.
Золушка «наоборот»
Женщина с напряженным лицом, не глядя мне в глаза, произнесла: «Понимаете, я мачеха, злая мачеха. Консультируете вы по такому вопросу?»
– А в чем, собственно, вопрос? Вас что-то не устраивает?
Женщина громко высморкалась в носовой платок.
– Это еще не все. У меня есть две злые старшие дочки и младшая падчерица. Ну, помните сюжет сказки «Золушка»? С некоторых пор он меня не устраивает.
– Сюжет этой сказки? – немного удивилась я.
– Да. У меня дома разыгрывается Золушка «наоборот». Я понятно объясняю?
– Конечно, все понятно, – протянула я обескураженно. – Вы злая мачеха, дома у вас Золушка живет… Да вы успокойтесь. Мы с вами немного пообщаемся и во всем разберемся…
«В одном королевстве жил лесник. Его жена умерла, и у него осталась маленькая дочка. Лесник вскоре женился на вдове с двумя дочерьми. Но мачеха невзлюбила падчерицу и заставляла ее делать по дому самую тяжелую работу. За то, что девушке приходилось постоянно быть запачканной, ее прозвали Золушкой».
Послышался тяжелый вздох и тихий плач. Воспитательница перестала читать сказку и посмотрела на детей. Все повернулись к Милочке. Девочка сидела, опустив голову. По ее щекам тихо струились слезы.
Воспитательница Зоя Андреевна была молода, работала в детском саду совсем недавно и очень любила детей.
– Что случилось? – ласково спросила она девочку.
– Это я, Золушка, – ответила пятилетняя девочка. – Вы знаете, что у меня мачеха?
Воспитательница внимательно посмотрела на Милу. Миниатюрная девочка с золотистыми вьющимися волосами и большими серыми глазами действительно походила на Золушку из сказки. Но что у Милочки мачеха – Зоя Андреевна слышала впервые. Милу из детского сада забирали либо старшие сестры Ирина и Марина, либо мама Вероника Владимировна. Девочка всегда была чистенько и нарядно одета, а сестры и мать обращались с ней неизменно ласково. Но чем черт не шутит?
– Ты представила себя Золушкой? – ласково обратилась воспитательница к Миле. – И тебе стало грустно?
– Мне легко это представить, – ответил пятилетний ребенок, – ведь у меня мачеха и две злые мачехины дочки. Лучше бы я была вашей дочкой, вы такая добрая… – добавила девочка.
С этого дня началась нежная дружба между Зоей Андреевной и Милочкой. Мила заняла особое положение в группе. Она всегда сидела на стульчике рядом с воспитательницей, чуть что, бежала к ней за помощью, обнимала и целовала Зою Андреевну и ходила с ней за руку на прогулках. В общем, она стала любимицей.
Зоя Андреевна не была замужем, и у нее не было своих детей, но материнский инстинкт уже вовсю бушевал, и она крепко привязалась к девчушке.