Такие разные

Вот хлопнула рядом дверца, заработал мотор. Она силилась открыть глаза, но продолжала ускользать во тьму. Не хватало только отключиться в его присутствии!

Кое-как ей удалось приподняться на сиденье. Она даже собралась что-то ему сказать, но тут накатила новая волна тошноты и вместо того, чтобы открыть рот, она покрепче сомкнула губы. Неужели ее унижений еще мало?

Поездка не продлилась долго. Менее чем через две минуты он остановил машину возле своего дома и вышел из авто. Вновь взял ее на руки и все еще молча, понес к двери.

 А потом Лекси перестала что-либо соображать. Она просто провалилась в дремоту.

  Проснулась она с пульсирующей головной болью и пересохшим горлом. Издав мученический стон, приподнялась на кровати. Через секунду перед глазами стало ясно, и она смогла определить, где находится.

Она была в комнате Тайлера. Отлично!

 - Держи. – Парень налил в стакан воду из графина и протянул его Лекси.

Ухватившись некрепкой рукой за стакан, она с жадностью осушила его. Тайлер наполнил его вновь, и Лекси выпила все до капли. Она с трудом понимала, что произошло. Она была у Айзека, но пила только пиво. От пива ее не могло так развезти. Еще она сделала несколько затяжек марихуаны, и ей стало весело, а потом вдруг накатила сильная тошнота, и ее рвало…

Господи Всемогущий, неужели Тайлер вновь видел, как ее выворачивало?

Так, стоп! Что он вообще там делал? И почему она сейчас здесь?

Лекси вернула ему пустой стакан, несмело взглянув в глаза.

 - Спасибо.

В ответ он только коротко кивнул и отошел от кровати. Лекси покоробил его ничего не выражающий взгляд, его отстраненность. А потом вдруг ее охватила злость.

Если ему нет дела до нее, то зачем он привез ее к себе? Почему не оставил там, возле дома Айзека? Зачем он возится с ней, если ненавидит?

 - Что я тут делаю? – Ее голос прозвучал грубо, но она хотела, чтобы он понял – она злиться на него. И она больше не та милая и ласковая девушка, которую он знал когда-то, и которую бросил.

Лекси отшвырнула покрывало и спустила ноги с кровати. От резкого движения вернулось головокружение, и она зажмурилась, испугавшись, что тошнота вернется.

 - Ты бы предпочла, чтобы я отвез тебя в больницу? – сухо спросил Тайлер, скрестив руки на груди и сверху вниз глядя на нее. – Чтобы твои родители узнали, где ты была и чем занималась?

 - Мои родители, не твоя забота, - ядовито бросила Лекси, выдерживая его прямой взгляд. Она была не в наилучшем положении, и ей есть чего стыдиться, но он не увидит ее унижений перед ним. С нее хватит. – Что ты вообще там делал?

Она встала и приняла такую же позу, что и он. Высоко подняла подбородок. Пусть не думает, что она растеряла всю свою гордость.

 - Если ты не заметила, я живу здесь, на этой улице. И я просто возвращался к себе домой, когда увидел тебя. – Тайлер равнодушно передернул плечами. – Я решил, что тебе не помешает помощь.

 - Мне от тебя ничего не нужно! – прошипела Лекси, одарив его уничтожительным взглядом. Ее больно задели его слова, они звучали так… безразлично, безлико. Словно он и, правда, просто оказал помощь нуждающемуся человеку.  Не важно, что это оказалась она, он сделал бы это для каждого. Не было никакого различия между чужаком и ею. Он просто выполнял общественный долг. Как бы абсурдно это не звучало.

 - Хорошо. – Тайлер кивнул. – Я понял.

Его спокойствие выводило ее из себя. Наверное, если бы он злился, возмущался, она не реагировала бы так остро. Но, черт возьми, почему он такой холодный?! Неужели ему и, правда, ничуть не жаль, что все так получилось? Неужели ему плевать, что из-за него ее жизнь превратилась в кусок дерьма?!

Почувствовав предательские слезы на глазах, она отвернулась и до боли закусила губы, боясь расплакаться. Только этого не хватало! Она не будет распускать перед ним нюни, как какой-то щенок, выброшенный любимым хозяином.

Но Лекси ошибалась. Тайлер не был таким спокойным, как она думала. Ему просто удавалось хорошо показывать то, чего не было на самом деле. В его душе бушевали самые различные эмоции, от ярости до страсти к ней, которую ему так и не удалось искоренить в себе. Он хотел придушить ее за то, что она творила с собой, со своей жизнью. Хотел перекинуть ее через колени и как следует отшлепать за те глупости, которые она совершала. Хотел кричать на нее, трясти до тех пор, пока вся дурь не выветрится из ее головы и она не поймет, какую ошибку совершила. Но, в тоже время он до боли, до умопомешательства хотел прижать ее к себе, вновь чувствовать вкус ее поцелуев, по которым так скучал. Прижать ее к себе, крепко держать в руках и никогда, больше никогда не отпускать. Ласкать ее, вновь пережить все удивительные моменты близости, которые лишь она одна могла подарить ему. Вместе с ней, в ее объятьях забыть, вытравить из памяти весь последний месяц, будто его никогда и не было.