Такие разные

 - Прими, если будет совсем паршиво. – Девушка криво усмехнулась. – Эта штука поможет.

Когда Эмми вышла, Лекси взяла в руки маленький пакетик и поднесла к глазам. Внутри лежала единственная капсула красного цвета.

ГЛАВА 30

 Ножницы были большими и острыми. При неосторожном обращении ими можно серьезно пораниться. В глубине души мелькнула мысль, что возможно, это именно то, что нужно? Причинить себе физическую боль, которая пусть ненадолго перекроет душевную.

Лекси вздохнула, не мигая, глядя на свое отражение в большом зеркале ванной комнаты. Нет. Не для этого она взяла ножницы в руки.

Собственно, чего она ждет? Раз уж решила сделать это, значит, надо сделать. О чем тут думать?

Взяв каштановую прядь волос в одну руку, Лекси поднесла ножницы и без колебаний резанула. Длинная прядь осталась в руке. Она бросила ее в раковину, ухватилась за следующую прядь и повторила процедуру. И меньше чем за две минуты большая часть ее волос заполняла раковину. А она стала обладательницей новой стрижки, и если откровенно, не совсем удачной. Небрежно отрезанные края волос разной длинны, едва прикрывали шею.

Теперь, когда дело было сделано, Лекси не сожалела о содеянном. Но и довольной она не была. А чего она ожидала, решив избавиться от старой прически? Неужели рассчитывала, что достаточно обрезать волосы, и она сразу же станет другим человеком? Что если изменить что-то в своей внешности, то и видеть свое отражение в зеркале станет не так противно? Что перестанет себя ненавидеть…

Почему, когда человеку плохо, и он жаждет перемен в своей жизни, ему сразу советуют пойти к стилисту? Разве новая стрижка, новый макияж, или новые духи что-то меняют? Ведь если твоя жизнь – кусок собачьего дерьма, то этого ничто не изменит. Как бы сильно ты не изощрялся.

Губы Лекси скривились, а в глазах появился холодный блеск. Она ненавидела, и это чувство распирало ее. Только вот выхода не было, как бы она не хотела освободиться от всего, что отравляло ее душу.

Лекси сжала кулак так сильно, что побелели костяшки пальцев. Она представила, как ее злоба и ненависть перетекают в ее правую руку и собираются в кулаке. А потом, не давая себе возможности передумать, она размахнулась и послала свой кулак в центр зеркала.

  - Как это произошло? – осматривая изрезанную кисть Лекси, спросил доктор Гамильтон.

 - Она нечаянно… - начала было Оливия, но Лекси апатичным голосом перебила ее:

 - Я разбила зеркало.

Миссис Рендол побледнела, чувствуя себя очень неуютно. Ей было совестно за поведение Алексис, но больше всего она беспокоилась из-за душевного состояния дочери. Когда полчаса назад Оливия нашла Лекси на залитом кровью полу ванной, невидящим взглядом уставившуюся в стену, то решила, что дочь сошла с ума. Правая рука Лекси выглядела ужасно, а взглянув на разбитое зеркало, осколки которого валялись в раковине, поверх обрезанных волос, женщина поняла, что случилось. Обмотав руку девушки чистым полотенцем, миссис Рендол привезла ее в больницу.

 - Разбила зеркало? – Доктор Гамильтон поверх очков взглянул на девушку. Раны на руке были довольно глубокими, и получить их можно было в том случае, если ударить по зеркалу со всей силы. В ранках застряли мелкие осколки, и доктор понимал, что это должно быть очень больно. Но девушка даже не морщилась.

 - Это произошло случайно? – осторожно спросил доктор, догадываясь, что ничего случайного в данной травме нет. И поведение Алексис заставляло доктора Гамильтона задуматься о ее моральном состоянии.

 - Нет. – Лекси прямо посмотрела в глаза доктору, отчего у того озноб по коже прошелся. – Я сделала это специально.

Оливия Рендол коротко выдохнула, прижав руки к груди. Доктора Гамильтона смутил такой ответ.

 - Алексис, почему ты это сделала? – Мужчина даже забыл о шприце с анестезией, которую приготовил.

Девушка вяло пожала плечом и безучастно посмотрела на него.

 - Просто я ненавижу то, что вижу в зеркале.

 После того, как раны обработали и наложили повязку на руку, Лекси вышла из больницы и села в машину. Оливия осталась, чтобы подписать необходимые бумаги, а заодно поговорить с доктором.

 - Мой Вам совет, миссис Рендол, покажите Алексис хорошему специалисту. – Доктор Гамильтон внушительно посмотрел на испуганную женщину. – Конечно, я не имею диплома в области психологии, но у Алексис на лицо признаки глубокой депрессии. Сегодня она поддалась желанию причинить себе вред, и это может, не ограничится одним инцидентом.

Напоследок доктор Гамильтон дал Оливии визитку доктора Карпентер, оценив ее как одного из лучших психотерапевтов в стране. Поблагодарив доктора, Оливия попрощалась и вышла из кабинета. Она боялась надолго оставлять Алексис одну.

 - Ну вот, можем ехать домой, - с наигранным весельем произнесла Оливия, сев за руль. Лекси сидела на переднем сиденье, подтянув ноги к груди и прислонив голову к окну. В другой раз женщина обязательно отругала бы дочь за то, что та ставит обувь на кожаную обивку, но сейчас не обратила на это внимания.

Лекси едва отреагировала на появление матери и снова уставилась в окно.