Такие сложные простые истины

Её широко распахнутые глаза смотрели удивленно и печально, какая-та безысходность была в этом взгляде, словно она давно знала то, что мне взрослой женщине вообще не дано было познать. Девочка в семнадцать лет не должна так смотреть!

– Ну, же! Давай!

Из кармашка кофточки Ася вытащила новенький сотовый телефон. Пара нажатий, вызов пошел. Она приложила гладкую панель плотно к уху, и мы стали ждать. Несколько секунд что-то там проиграло, и послышался ответ.

– Мама, привет, это я! Да, да, я знаю. Папа полетел снова к тебе. Наверное,

он сам позвонит… У нас с дедом всё в порядке, как всегда… Сейчас идет снег. Очень красиво!

Ей в ответ неслись поспешные замечания, вопросы, даже удивления. Всё это я слышала сама, находясь на другом конце комнаты. Я принялась укладывать вещи в комод и делала вид, что не прислушиваюсь, о чем Ася говорит со своей мамой. Еще несколько простых предложения и короткое «Пока». В комнате повисла гнетущая тишина.

– Она поздравила тебя с днем рождения? – ну почему я снова лезу не в своё дело!

– Нет, – Ася положила телефон на прикроватную тумбочку. – Она не вспомнила.

– Я… Прости, наверное, это была плохая идея… на счет звонка, – я не знала что сказать, как утешить этого ребенка. У меня никогда не было детей, тем более таких взрослых, и как с ними разговаривать, когда, точно знаешь, что сейчас в данную минуту этой девочке нужна чья-то поддержка, я не знала.

– Уже поздно, – Ася посмотрела на меня невозмутимым взглядом. Я боялась, что вот сейчас она разрыдается, и что потом? Но девочка только улыбнулась. – Устраивайтесь, не буду вам мешать. Дед просыпается рано, в семь часов. Я сама варю ему кашу. Так что до восьми можете спать спокойно.

– Спасибо тебе, – почему-то вырвалось у меня.

– За что? – девочка обернулась уже в дверях.

– Даже не знаю… За знакомство.

Она молча кивнула и тихонько прикрыла за собой дверь.

До трех утра я так и не могла уснуть, я вообще не могла уснуть всю ночь. Во-первых, не могу спать на новом месте! Никак! Просто наказание какое-то, всякий раз так со мной. Терпеть не могу самолеты, гостиницы, а особенно поезда, потому что сон в этих местах у меня отсутствует полностью, и после длительных поездок болит не только голова, но и всё тело. Сон это отдых, а если его нет, то и отдыхать не приходится. Всё ночь ко мне лезли какие-то мрачные, махрово лапчатые, похожие на пауков, мысли. Я боролась с ними, отгоняла, как могла, но они лезли и лезли, пока я не включила ночник и не нашла сотовый телефон. Двадцать семь пропущенных звонков и восемнадцать сообщений! Я побила рекорды! Больше всех звонила Светка, двадцать звонков! Потом Ириша, видимо, беспокоилась за своё манто, один раз звонила мама, два раза сестра Лёлька. Всё! На этом поиски родных прекратились, и начались сообщения с просьбой срочно перезвонить и сказать где же я всё-таки нахожусь одна и в такое позднее время. Отвечать в третьем часу ночи даже очень близким и любимым подругам я побоялась, а вот сообщение Светику быстро набрала и отослала. Ровно через пять секунд ночную тишину моей комнаты прорезал резкий и требовательный звонок.

– Ленка! Ты что, совсем с ума сошла? – громоподобный ор ревел из трубки. Пришлось держать телефон подальше от уха. – Толик тебя потерял! Только в Москве заметил, что тебя нет в общем автобусе среди сослуживцев. Я ничего не могу от него добиться. Только и причитает: «Как же Ленок доберется обратно! Как же Ленок доберется обратно!» Наказание какое-то! Ты где?

На другом конце повисла тишина, мне дали шанс высказаться. Слабый голос Толика внезапно вскрикнул на заднем плане и тут же затих, словно, Светка острым локтем толкнула мужа под дых, и тот умолк, сраженный наповал.

– Светочка, ты не поверишь! – начала я осторожно, чтобы не спровоцировать новую волну праведного гнева.

– Рассказывай, – подруга перешла на шепот с придыханием.

Я рассказала всё по порядку, не пропуская ни одной детали. Подробно описала дом, ну ту часть, что мне пришлось увидеть, конечно, описала самого хозяина в общих чертах и его домочадцев, пересказала весь вечер в мельчайших подробностях и ещё перечислила все вещи, которые сейчас лежали в комоде, купленные специально для меня. Светик ни разу меня не перебила, что показалось очень странным в её поведении вечно всё переспрашивать и задавать сопутствующие вопросы. Нет, один вопрос прозвучал.

– Сколько-сколько он заплатил за три дня? Пятьдесят тысяч?!

И больше вопросов не последовало.

– Свет, ты что молчишь? – забеспокоилась я под конец рассказа. – Ты меня слышишь?

– Да слышу я всё прекрасно! Одно не понятно! Как он поведёт себя, когда узнает, что ты не патронажная сестра? Деньги свои заберет назад или нет?

– Как он их заберет, если они на моём счете уже?

– Дура ты, Ленка! – в четыре часа утра Светик не церемонилась. – Так и заберет, очень даже просто. Скажет, верните мне всё обратно!

– А почему я должна их вернуть, если я всё отработаю, – возмутилось моё полусонное сознание.

– Ты что, собираешься там пробыть три дня?

– Ну, да. Пока Иван Федорович не вернётся из Парижа.