Такие условия

Пункт приема металлолома – всегда зеркало. Внимательный посетитель заметит, где, откуда и как добывался вожделенный металл. По металлолому можно определить, в каком состоянии экономика, что производит, и даже что экспортирует страна. И пусть так же как в тучные времена на входе вас встречает стенд с взрывоопасным металлом – мины, снаряды и старые газовые баллоны, чтобы вы изначально не расслаблялись, обмануть матерого сборщика металла сложно. Времена изменились. Стружка, отходы штамповочного производства всегда будут красноречивыми свидетелями того, что промышленность мчит на всех парах в неведомую даль, а порезанные станки и гнутый металлический профиль, варварским способом вырванные обожжённые провода – все свидетельствует о том, что пришла беда. Завод обанкротили, людей выкинули на улицу, содержимое, включая средства производства, сдали. Стены еще какое-то время послужат в качестве складов для китайского барахла, но и их дни сочтены, покупать-то безработному люду будет не на что, ибо работы больше нет. Так и стены, будь в них хоть килограмм стали, в конце концов разрежут газовыми резаками и разберут на металлолом.

Паразитируя на старых советских запасах, пункты приема не раз проходили сквозь взлеты и падения. Все было хорошо, пока тащили накопившийся за годы советской власти подкожный металлический жир. Но все хорошее когда-либо заканчивается, закончился как всегда внезапно и этот запас.

Но пункты приемки вымерли не все. По окрестным деревням и дачам стали рыскать собирательные команды невнятных национальностей и на жуткого вида автомобилях, ржавыми дырами кричащих о новых догмах: «Подобное возим на подобном». Многие перепрофилировались в полукриминальные структуры, где можно сбыть не только металл, а металл можно сбыть не только за наличные.

Органы власти, стесняясь собственной неосведомленности, не понимали, куда деваются чугунные канализационные люки. Каждый раз как в первый просветлялись и строго грозились в очередной раз позакрывать все пункты приемки, но то ли люки вовремя находились, то ли суммы ущербов были не значительнее собственной прибыли, и по прошествии времени ситуация не менялась, все оставалось на своих местах.

Даже участковые, на земле которых как грибы после дождя плодились «глухари» и «не раскрываемые висяки», пообтерлись, ловко находя самые одиозные пропажи в одних им известных местах, да и тоже, как и все, стали смотреть на пункты сквозь пальцы.

Именно в таком месте братья Баклушины решили сбыть первую партию полупромышленного спирта. Кому как не им было известно, что помимо денег, пункт не брезговал оплачивать металл паленой водкой неизвестного происхождения, а значит и обратный процесс при известной сноровке и таланте к переговорам был возможен. Тем более, что все действующие лица давно знакомы и работают вместе не один год.

Как и ожидалось, прием спирта проблем не вызвал, в счет оплаты щедро отгрузили лопатой из общей кучи никому не нужных старых блоков и сирен от бывших в употреблении сигнализаций, бестолково поставляемых с соседней, буквально за забором, автомобильной разборки.

Но особый яркий торг, переходящий в спор по конечной стоимости, вызвала ржавая, предсмертная газель, на которой внезапно сгинувшая на родину бригада сборщиков объезжала окрестности.

Мотоцикл при всех увеличивающихся потребностях грузоподъемностью уже не удовлетворял, а тут просто подарок судьбы, хоть и изможденный жизнью, но способный к самостоятельному передвижению, почти с документами автомобиль.

Вдоволь наоравшись на предмет: кто, кому, что и за что должен доплачивать, в конце концов договорились, да так, что братья с трудом сдерживали довольные улыбки, попутно загружая в только что приобретенный транспорт приглянувшиеся заготовки для будущих рукоделий. Учитывая низкую себестоимость спирта, от возможной прибыли начинала кружиться голова.

Закупившись на вырученные деньги городскими деликатесами, увеличившейся до двух транспортных единиц колонной выехали назад.

Возвращение было встречено чуть ли не с большим триумфом, чем успешная охота деда Михаила. Машина, колбаса, свежий хлеб, пиво, вино. Такого в деревне уже лет пятнадцать не видели, ибо баловство.

Дед в первый момент ревниво косился на обретенных общественных добытчиков, но выпив забытого пива, подобрел, и раскомандовался с новой силой.

– Машину к Кузнецу загоняй, куда же еще, там до ума доводить будем, а молодцы, ай да братья. Ну, на спирту будет работать как миленькая теперь.

– Подождите вы все что ни попадя на спирт переделывать, – неожиданно встряла в разговор подошедшая с какими-то папками Варька, – спирт выгодней продавать, а на вырученные деньги бензин покупать. И робот, выкапывающий корни лопуха, работает на грани самоокупаемости. Почти весь спирт из лопуха уходит для питания роботов, добывающего спирт из лопуха. Излишков практически не остается. Это дорога в никуда. Нам выгодней спирт продавать, а на вырученные деньги покупать сырье, бензин, запасные части.

Во внезапно наступившей тишине было слышно, как потрескивает остывающий мотор у газели.