Такие условия

Оставаться среди разгрома и дымящихся деталей смысла уже не было, и все, не сговариваясь и не таясь, надеясь на безымянное прикрытие, наплевав на безопасность, ринулись обратно к костру в надежде, что рыба, заботливо расставленная вокруг костра на палках, еще цела.

Смена дислокации прошла успешно, и пока Коренастый и Утонченный в поисках выпивки исследовали свою спасенную из-под воды кучу, остальные с интересом рассматривали кто подстреленного из слонобоя паука, а кто и все еще сидящего на прежнем месте медведя.

– Карачун местным устрою, – казалось, что отсутствие алкоголя выводит Утонченного из себя гораздо сильнее, чем все перипетии непростого дня, – Не могли нормальное количество загрузить. Кончилось все.

– Так каждый раз такое, – Коренастый сосредоточенно рылся в общей куче, не забывая откладывать в сторону патроны, случайным образом затаившиеся в мокром бардаке, – сколько не бери, никогда не хватает. Да и утопили, поди, много. Вон медведь, кстати, пусть поныряет.

– Не могу я, – грустно ответил, казалось, еще не вышедший из ступора “Зова” переговорщик, – примерз. Там, снизу, к земле. Встать не могу.

– Штааа! Не слышу, – заорал Утонченный в морду медведю, – Мне от разрыва твоих дурацких родственников уши заложило.

Коренастый недоуменно-вопросительно посмотрел на Утонченного.

- Да и дозаправиться надо, хоть из пулемета, – Медведь сделал вид, что не расслышал.

– Пулемет! – заорали владельцы оного хором, немедленно бросившись к разгромленному импровизированному наблюдательному пункту, – Как минимум четыре литра!

Пулемет изрядно поцарапало разлетающимися осколками, но герметичность кожуха охлаждения нарушена не была, только все так же немного сочилось сквозь асбестовые уплотнения, распространяя вокруг изумительный аромат.

– Вот потрепала тебя жизнь, – Коренастый ласково гладил потускневшую бывшую еще недавно лощеной латунь, – Ничего, восстановим. Не в первый раз. Подставляй котелок, чего стоишь?

– Медведя отодрать надо, – это один из братьев с интересом изучал аварию, случившуюся от долгого сидения мохнатого тела на стылой земле, – Говорили тебе, застудишь.

– Тут ломы бы не помешали, – присоединился к изучению медвежьей задницы второй брат, одновременно косясь на появившийся в поле зрения пулемет и котелок с виски.

– Так, пока братья Запашные приводят в чувство медведя ломами, – Коренастый уже успел отхлебнуть прямо из котелк, а – мне кто-нибудь хоть что-нибудь объяснит? Что здесь вообще происходит?

– Не Запашные мы, а Баклушины.

– Все мы немного Баклушины, – Утонченный, не морщась, шумно глотнул из переходящего котелка, – Присоединяюсь к вопросу, очень интересно.

– А ты вон медведя допроси, – дед с интересом изучал рыбу на палке на предмет готовности, – только он врет сильно, не верю я ему. А главный объяснятель появится как от комы отойдет. Ну, то есть вот-вот.

Костер, оставленный без внимания, уже почти затих, и позабытая было рыба рисковала так и остаться недожаренной. К счастью, вновь подброшенные дрова и перевернутые на сырую сторону импровизированные шампуры не дали пропасть великолепному ужину.

– Ну, под рыбочку и водочка! – Кузнец, не брезгуя полусырой еще рыбой, так же приложился к общему котелку, – долейте, а то кончается.

– Да налейте же и мне, – дергался на своем ледяном троне медведь.

Терпения ни у кого уже не было и, посчитав рыбу условно готовой, начали или скорее продолжили охотничий пикник на свежем воздухе.

– Ну как это, не по правилам, – Коренастый даже встал, чтобы подчеркнуть торжественность момента, – на крови не пили.

– Поддерживаю, мы тут все за сохранение охотничьих традиций, – проникнувшись торжественностью момента, дед тоже встал, – и кто сегодня первым пролил гидравлическую жидкость? Уже не разобрать?

Коренастый скромно, апеллируя к своему немаленькому калибру, хотел застолбить это почетное место для себя, напомнив всем, что Утонченный со своей пукалкой только путался под ногами, закладывал уши и газовал пороховыми газами в замкнутом пространстве, пока остальные наслаждались мастерством шибари, но…

Лица деда, Кузнеца и особенно Шерифа резко изменились. Пятившись, они пытались что-то сказать, забыв про алкоголь в котелке. Притих даже примороженный медведь. По всему выходило, что со спины к Коренастому подирается нечто, что заставляет пятиться людей, с улыбкой переживших подготовку к внешнему пищеварению механических пауков.

– Гдеее? – дико заорал выскочивший в импровизированный круг между сидящими у костра робот, смутно напоминающий пауков, расстрелянных на ближайшем болоте, – Куда ребенка дел, старая сволочь?

Все, кто понимал, в чем дело, облегченно выдохнули, поняв, что обращаются к деду, ну деду и отвечать.

– Да не видел, не видел я его, – засуетился побелевший дед, доставая рацию, – Малец, ответь Малееец?

В ответ рация что-то зачирикала, защебетала непонятное, но дед понял.

– Дык вот он, что беситься-то? – похоже, только дед расшифровал птичий язык, – вон в Зиле сидит с пушкой играется. Нечего волноваться.

В ответ Зил помахал пушкой как-то особенно широко.