Таких щадить нельзя (Худ. С. Марфин)

Костюнчик снова залился слезами. Да, конечно, он догадался об этом, но совсем недавно. Он догадался после того, как погиб Юрка Зарифов и еще когда ограбили Арских. О том, что у Арских много денег, Жорка узнал от Костюнчика, а самому Костюнчику это стало известно от мамы. Анна Павловна была постоянной покупательницей у Алевтины Моисеевны. А окончательно убедился в том, что Жорка бандит, Костюнчик лишь тогда, когда Мухаммедов приказал ему воровать оружие в знакомых офицерских семьях.

Кретов перестал записывать показания. Посмотрев презрительно на заплаканного Гурина, он резко спросил:

— Зачем ты врешь?

— Честное слово, не вру…

— Врешь, — отчеканил Кретов. — Уже тогда, когда тебе рассказали о поножовщине на малине, когда тебя самого привели на малину, ты понял, что связался с бандитом. Так ведь?

Костюнчик молчал, уставившись в пол глазами.

— Почему ты тогда не пришел к нам и не рассказал обо всем?

— Боялся, — почти шепотом ответил Костюнчик.

— Кого?

— Пахана.

— Кого-о? — переспросил Кретов. Полковник резко встал с кресла и начал ходить по комнате.

— Пахана, — еще тише ответил Костюнчик. — Вы знаете, он какой! Сразу убивает. Ведь Юрку Зарифова сам Пахан застрелил.

— Кто это тебе сказал?

— Жорка.

— А кто такой Пахан? Где он живет?

— Не знаю.Я его ни разу не видел.

— Так чего же ты боялся? Может быть, никакого Пахана нет. Выдумали, чтобы тебя пугать.

— Что вы? — удивился Костюнчик. — Его все боятся. Даже Косой, даже Жорка… А он Пахана часто видит.

Как ни бился Кретов, Гурин ничего больше не смог добавить к своему сообщению о таинственном Пахане. Он действительно знал очень мало об этом хозяине преступного мира. Когда протокол был прочитан и подписан и вновь расплакавшийся Костюнчик уведен из кабинета, Голубкин подошел к столу и бегло просмотрел показания.

— Да, — сказал он, отодвигая протокол допроса в сторону, — взяли мы пока что пескарей, а щука гуляет на свободе.

— Не могу припомнить, кто такой Пахан, — признался Кретов.

— Это не кличка, — ответил Голубкин. — Кличка у него Каракурт.

— Каракурт? Не встречал.

— Он здесь лет десять, даже больше, не показывался, старый шакал. Если мы его упустим, то он много дел натворит в другом месте, пока его нащупают. Нужно добиться, чтобы Мухаммедов назвал, где и под какой фамилией живет Каракурт.

— Судя по показаниям Гурина, ограбление Арских — дело рук Мухаммедова, — напомнил Кретов. — Арских грабили двое. Молодой играл подчиненную роль. Всем распоряжался старый бандит. Не с Каракуртом ли Мухаммедов грабил Арских?

— Возможно, — согласился Голубкин. — У Арских взяли только деньги. Сколько там было?

— По показаниям старухи — двести двадцать четыре тысячи, по показаниям супругов Арских — пять тысяч семьсот шестьдесят рублей, облигаций пятнадцать тысяч и золотые часы, — доложил Кретов.

— Врут твои супруги, — рассмеялся Голубкин. — Наворовали четверть миллиона и боятся, как бы их не посадили за такое «сбережение». Прибедняются. Да, за четвертью миллиона Каракурт, конечно, сам пойдет, ни с кем делиться не будет. Иди, допрашивай вторично Мухаммедова. Пусть выкладывает все до конца.

— Я считаю, что надо дать очную ставку Мухаммедову и Арским. Если, конечно, Жорка упираться будет.

— Можно, — разрешил Голубкин. — Только вызывай вначале старуху.

— Есть, — поднялся Кретов. — Разрешите выполнять?

— Иди, — разрешил Голубкин. — А мне, брат, сейчас предстоит пренеприятная вещь, — и, встретив вопросительный взгляд Кретова, разъяснил: — Полковника Гурина придется обухом по лбу огреть. Боевой офицер, честный человек, а растяпа. Сына проглядел.

23. ДРАМА ПОЛКОВНИКА ГУРИНА

Петр Фомич был в превосходном настроении. Он шел по длинному коридору второго этажа штаба округа, а внутри у него все пело. Хотелось по-мальчишески вприпрыжку пробежать длинный коридор или здесь же, на поскрипывающем паркете, лихо, с присвистом пройтись вприсядку. На вопросы встречавшихся ему офицеров о том, как идут дела, полковник хмурился и голосом, в котором слышалось радостное торжество, отвечал:

— Идут помаленьку. Сегодня генерал армии одобрил.

— Поздравляю! От всей души поздравляю, — жал руку спрашивавший и затем добавлял: — Ну, так значит, с тебя причитается! — Или: — По этому поводу следовало бы…

Полковник Гурин, улыбаясь, соглашался с тем, что с него «причитается» и «следует», и что в ближайшее время все это будет проделано.