Такое запутанное дело. Когда конец близок

– Работал, – ответил Мордекай Тремейн и добавил: – Вот только кому-то это обстоятельство не понравилось.

– То есть?

– Даже если бы Картхэллоу остался в живых, закончить картину все равно не смог бы. Кто-то намеренно испортил портрет, заляпав полотно толстым слоем краски.

Бойс поджал губы. Сейчас он выглядел встревоженным.

– А что сказала на сей счет миссис Картхэллоу?

– Ничего. Во всяком случае, пока. Пенросс обнаружил акт вандализма уже после того, как она уехала к миссис Ивленд.

– Кто-нибудь видел портрет до того, как его испортили?

– Наверное, миссис Картхэллоу видела, а кто-то другой вряд ли. Картхэллоу не любил показывать назавершенные работы.

– Значит, неизвестно… – пробормотал Бойс.

– Вот именно. Неизвестно, готовил ли художник очередной скандал в духе Кристины Нил, избрав в качестве легкой жертвы жену.

– Вряд ли, – усомнился Бойс. – Неужели он намеревался опозорить Хелен в глазах света?

Мордекай Тремейн ощутил неловкость. Едва увидев безжизненное тело Адриана Картхэллоу, он почувствовал, как его сентиментальная душа стремится вступить в непримиримую полемику с холодным проницательным рассудком, пытающимся найти логичное объяснение всему на свете – даже трагедии.

– Вполне вероятно, особенно если учесть события последнего времени. Несмотря на агрессивное внимание женщин, романов на стороне художник не заводил. Не исключено, что он любил жену. А портрет мог служить местью за Имлисона.

– У меня сложилось впечатление, что Картхэллоу не возражал против близкого присутствия Имлисона, – произнес инспектор.

– Да, он редко демонстрировал недовольство, – согласился Тремейн. – И все же, кто способен судить об истинном отношении? Хотя портрет вполне мог служить искренним свидетельством восхищения, и автор решил уничтожить его собственными руками после того, как узнал нечто неприятное.

Бойс нахмурился:

– Вернемся к версии миссис Картхэллоу. Предположим, что рассказ правдив и муж действительно сам дал ей в руки револьвер. Вероятно, знал, что оружие заряжено, и намеренно спровоцировал выстрел. Хотел, чтобы Хелен убила его.

– Иными словами, Картхэллоу мог узнать, что отношения между женой и Имлисоном зашли значительно дальше, чем он предполагал? И вместо того, чтобы пойти избитым путем и сначала застрелить ее, а потом застрелиться самому, срежиссировал собственное убийство? – Мордекай Тремейн покачал головой. – На редкость неуклюжий способ свести счеты с жизнью. В любом случае, не представляю, что Адриан Картхэллоу решил покончить с собой.

– Если только он не попал в безвыходное положение, о котором нам не известно, – возразил Джонатан Бойс и улыбнулся. – Однако здесь я ступаю на зыбкую почву, Мордекай! А ведь сколько раз твердил себе, что полицейский не имеет права строить версии из воздуха. Наверное, просто расслабился в отпуске, да и решать хитрую задачку придется не мне, а коллеге Пенроссу!

Засунув руки в карманы, с пустой трубкой во рту, старший инспектор Скотленд-Ярда неотрывно смотрел на море.

– Бедный старина Чарлз! Такая привлекательная женщина. Лично я испытал симпатию… и жалость. Порой работа детектива чертовски неприятна.

Мордекай Тремейн взглянул на друга с удивлением. Джонатан Бойс никогда не давал воли чувствам. Судя по всему, Хелен Картхэллоу невольно задела некие струны, старательно скрытые под бесстрастным обликом офицера полиции. Вспомнилось собственное впечатление, пусть и значительно менее определенное. Тремейну никак не удавалось найти однозначный ответ на несколько важных вопросов. Была ли Хелен Картхэллоу несчастной жертвой обстоятельств или, отличаясь редким бессердечием, бесстыдно обманывала мужа, а потому не стоила даже скромной доли сочувствия? Служило ли перегруженное косметикой лицо маской, под прикрытием которой одинокое несчастное существо выходило в мир, притворяясь, будто в отношениях с мужем все в порядке, или же алые губы и ярко накрашенные ногти выдавали истинную природу пустой, хотя и привлекательной особы?

Естественно, что смерть Адриана Картхэллоу стала главной темой разговоров за обеденным столом.

– Скорее всего завтра же в наши края слетятся стаи репортеров, – заметил Артур Тайнинг. – Фалпорт превратится в главную точку на карте королевства. Представляю заголовки: «Конец знаменитого художника». «Убийство в кабинете». «Смерть от руки жены, или Потерянный рай».

Кейт взглянула на него укоризненно. Она не всегда одобряла грубоватое чувство юмора мужа.

– Бедная миссис Картхэллоу! Тяжело отвечать на вопросы полиции. К тому же, обрушилась скандальная известность! Мало того, что муж трагически погиб, так еще придется терпеть всю эту суету.

– Полагаю, дорогая, – отозвался Артур Тайнинг, – твое сочувствие свидетельствует о том, что если вдруг придется ненароком застрелить меня, то, по крайней мере, можно надеяться на соответствующее случаю раскаяние!

– Не надо так шутить, Артур. Бедняжка, наверное, ужасно страдает.

– Прости, Кейт, – промолвил мистер Тайнинг. – Но не могу лить крокодильи слезы. Полагаю, произошло долгожданное избавление.