Такой горячий, но сладкий кофе

Впервые в жизни мне захотелось выкурить сигарету, как можно быстрее. Этот Миша что-то совсем не по-детски напрягал. А вот ему, похоже, наоборот, понравилось вести со мной беседу, несмотря на мои односложные ответы и недовольное лицо.

— Олеся сказала, что Вы пишете книги?

— Сестра преувеличивает.

Юноша растерялся:

— То есть Вы не пишете книги?

— Пишу, но не издаюсь.

— А почему?

Я пристально посмотрела в глаза Миши и выпустила дым ему прямо в лицо, из-за чего он вновь затряс ручонками. Терпеть не могу людей, которые лезут в твою душу без особого на то повода и приглашения.

— Не издают?

В точку, мой милый. Ты сейчас именно это хочешь от меня услышать?

— Вы не подумайте ничего такого, просто у меня профессиональный интерес.

Подумать только, сколько в этой деревне профессионалов! Один заслуженный пикап-мастер России, второй «мистер испуг года», третий криворукий кофевар, а прямо сейчас я разговариваю со специалистом по современной литературе! Правда же, цирк какой-то. Видимо, мне действительно следовало послушать Полину и, как минимум, остаться в Москве.

— Какой интерес? — процедила я сквозь зубы, злясь на сигарету, что так не хотела заканчиваться. Потушить её не могла; глупая и вредная привычка — курить до самого фильтра.

— Олеся Вам не говорила, что я тоже пишу?

— Нет.

Миша поджал губы. Расстроился, наверное, что я пока ещё не слышала о непризнанном гении.

— И что ты пишешь?

— Много чего! — оживился он. — Я сочиняю стихи, песни и сценарии!

Я хмыкнула:

— Универсал.

— А в каком жанре работаете Вы?

— Сопливые, бабские романы, знаешь такой? — он покачал головой, — О, Господи. Современная проза. Какое это вообще имеет значение, что и как я пишу?

— Я думал, Вы согласитесь стать моим соавтором.

— Э, нет, — я поднялась на ноги, кинув бычок в пепельницу, — в соавторстве я не работаю. У меня не тот уровень, чтобы давать советы, дружочек. Ты же за ними пришёл, верно?

— Что с Вами? — спросил Миша, когда я встала у двери, не решившись её открыть.

— Может, ты первый?

Он усмехнулся:

— Боитесь, что на этот раз Саша Вам точно сломает нос?

Я ехидно улыбнулась, и юноша первый прошёл в дом. Опасности поблизости вроде бы не было, и я последовала за ним.

Компания сестры уже дружно расположилась за столом, за которым не было только этого Саши.

— Марина, прости! — тут же воскликнула Олеся, встретившись со мной взглядом. — Я забыла налить тебе кофе!

— Не страшно, сама сделаю.

— Вы любите кофе? — из-за угла кухни показалась голова этого садиста.

Я приподняла бровь:

— Что-то невольно вспомнила Маяковского с его розами.

Саша покачал головой, а вот Миша мою фразу понял, как никто другой, и по гостиной пронёсся звук раненой гиены. Как выяснилось позже, у юноши такой специфический смех, не более того. И грустно, и смешно.

— Вы не ответили.

Я серьёзно посмотрела на Сашу.

— Мне уже сказали, что ты здесь специалист по кофе. И раз ты так хочешь загладить свою вину за два удара, то можешь сделать мне кофе, и будем считать, что мы рассчитались.

Он хмыкнул:

— Я не собираюсь перед Вами больше оправдываться. И если Вы хотите, чтобы я сделал Вам кофе, то Вам достаточно только вежливо меня об этом попросить.

Я выпрямилась:

— Вежливо тебя об этом попросить?

— Да.

— Удивительно, но я ещё в состоянии сделать себе кофе сама. Особенно, когда особого мастерства это совсем не требует, правда? Просто берёшь кофе, берёшь сахар и завариваешь себе напиток.

Саша скрестил руки на груди и прислонился плечом к косяку.

— Согласен. Но самое главное тут не переборщить с сахаром.

— Чтобы не было слишком сладко.

— Чтобы что-то слишком не слиплось.

— Э, — протянул Артём, встав из-за стола после небольшой паузы, — может, я всё-таки сделаю тебе чай? Я завариваю очень вкусный чай. Олеся может это подтвердить! — но Олеся лишь молча наблюдала, как мы с Сашей медленно друг друга убиваем взглядом.

Но терпения в нём терпения оказалось больше.

— Дай пройти, — прошипела я и направилась прямо на кухню.

В какой-то момент я задела его плечом и он, прислонившись спиной к стене, поднял руку. Вряд ли Саша хотел меня ударить, скорее, припугнуть или покрасоваться перед друзьями. Но Артём быстро среагировал. Наверное, и секунды не прошло, как юноша с татуировкой на руке втиснулся между нами, схватив приятеля за поднятую руку.

— Брат, бить женщин последнее дело.

Саша резко дёрнул рукой.

— Не собирался я её бить. Эта курица меня задела, и я просто хотел за что-то ухватиться.

— За воздух, например? — спросила я.

Похоже, эта фраза окончательно выбесила Сашу, и он подался вперёд, но Артём вновь его перехватил.

— Тебе надо остыть, дружище. Подыши минут десять воздухом, присоединишься к нам уже со свежей головой, м?

— С какой стати ты её защищаешь? Боишься, что у неё корона на голове покосится?

— У меня хотя бы корона упадёт, а не штаны свалятся, — я показала пальцем на его трусы, которые виднелись из-под шорт.

Не сводя с меня глаз, Саша оттолкнул друга и направился к двери. Однако перед тем как выйти из дома, он обернулся и сказал мне:

— А ведь достаточно было просто вежливо попросить!