Такой смешной король! Повесть третья: Капкан

— Предатели в любом народе есть, но в многомиллионном они меньше заметны, — объявил Алфред после размышления. Ему вспомнилось сказанное Чуть-Чуть относительно сталинизма, возникшего в мире задолго до Сталина, и ему хотелось этой мыслью оправдать свою позицию, — в маленьком же народе предательство — непростительное достоинство, как и малодушие, вообще мелочность… Нас и так мало, но мы себя губим… сами. Самооборона… В России, говорят, в лагерях заключенные тоже сами на вышках, тоже сами себя охраняют. Осталось учредить еще и самозахоронение… Все чтобы сами!.. Теперь истребительный батальон. Вполне впору назвать и его самоистребительным…

Дальше братья ехали опять каждый в своей особенности, различности: один с «мерседесом», другой с Богом, третий тянул себя за уши. Приехали на Сааре, где же еще жить Хуго? Не зря и Мелинда сюда перевилась, не зря их комнату ежедневно прибирала, словно уверенная, что Хуго придет-появится. Она даже не удивилась: была уверена, что будет так, хотя и не стал Хуго называться Хугх Уильяме…

Юхан сдержанно встретил сына. Не в обычае старых крестьян, серьезных и суровых, какими были отец, дед и прадед Юхана, проявление слезливости и болтливости о чувствах. Баня — да, нужна, а как же? Люди-то с дороги.

Но Вилка, Лейда и Манчи танцевали вокруг Хуго и Эдгара. Мелинда с достоинством готовилась к главному: улыбаясь, прибиралась в их спальне, меняла белье везде. Хуго и Эдгар — герои. Один в плену был, другой спасал. Конечно, Манчи разделял общую радость, хотя… Ему трудно было оторвать глаза от «мерседеса». Алфреда поздравляли с машиной все, кроме Хуго: в то время, когда к хору удивленной хвалы даже Эдгар присоединился, он молчал, дергал задумчиво свое ухо. Остальные же: «Ох и проныра этот Алфред! Всегда умеет достать себе что-то такое, о чем другие и мечтать не могут». Примерно так выразил свое восхищение «мерседесом» Манчи.

На машину и Юхан обратил внимание: какая бы польза от нее в хозяйстве? Вроде никакой: сена на ней не привезешь, дров — тоже, навоз на поле не свозить… Но Алфред, подумалось про старшего сына, все-таки самый смекалистый, хотя учился лишь в начальной школе, где только и было-то всего четыре класса. Особенно девки в школе не преуспевали, всегда с помощью Алфреда с уроками справлялись. А Сесси… Больно все-таки вспоминать младшенькую.

Перед отъездом Эдгар выговаривал отцу этак строго-покровительственно, с особой почтительностью — как принято верующими в Господа Бога родственниками, — выговорил отцу за то, что тот чересчур переживает судьбу Ангелочка, словно не понимает, что Бог с правым человеком худого не допустит, ведь известно же — многих заключенных из тюрьмы отправили на Большую Землю, в лагерь, так что она, может, и не сгорела; Эдгар пожурил отца, что тот не бережет здоровье, много по хутору «старается»… Обещал, что будет с Аидой приезжать помогать. «Ханжа!» — решил про него Алфред.

И совершенно логично, что присутствовавшему Манчи такой разговор пришелся против шерсти: значит, старик «старается» в одиночку, словно ни Манчи, ни Манчиты здесь и нет! Про Мелинду, действительно… что от нее проку, когда секретарь в сельсовете!.. Но ничего не сказал Манчи, подумал: еще посмотрим.

Опять, как уже бывало, стали жить-поживать двумя парами при живом владельце хутора, и Манчи это ох как не нравилось, ведь каждый теперь лез из кожи в стремлении доказать Юхану именно свою полезность в хозяйстве.

Когда после бани, за ужином — в виде исключительного случая за общим столом, — все разговоры были наконец переговорены; когда даже Манчита устала от своих бесконечных «Иссанд Юмаль!»; когда Мелинда могла наконец убедиться, что она в кровати не одна, приобретя способность устало, но трезво проанализировать обстановку, она и высказала Хуго такую мысль: пока не поздно, надо ему устроиться работать на железную дорогу оборонного значения, поскольку там самые большие заработки — объект военный! Но не туда, где заканчивают, а в тот конец дороги, который уже ломают. Потому что и дураку ясно: ломать всегда легче, чем строить. А Мелинда не дура, ибо она все знает-понимает и всегда права. Тем более что в смысле оплаты разницы нет: платят одинаково хорошо — как там, где кончают строить, так и там, где ломают.