Такой же маленький, как ваш

И не сяду уже за руль,

Закрывается ресторан,

Обнимает ночной июль…

А в соседней с ними роте, не автомобильной, строем пели детскую песню:

На медведя я, друзья,

На медведя я, друзья,

Выйду без испуга,

Если с другом буду я,

Если с другом буду я,

А медведь без друга…

Что абсолютно справедливо: медведю против нас без друга – даже нечего дёргаться!

Но я про строящуюся дорогу. Короче, «ДорСтрой»-солдаты, руководствуясь принципом «Чем больше сегодня сделаешь, тем больше завтра придётся переделывать», никуда не спешили: за всю весну и лето они вырыли три небольшие траншеи – по одной траншее на каждого «молодого», и решив, что этого и так с избытком, вообще работать перестали. «Дедушка», по всей видимости, не возражал.

Но с первыми осенними дождями, когда забурлила и потекла по тротуарам липкая глиняная грязь, ситуация изменилась. Может, у города появились деньги, может, мэр Виноградов вспомнил, что он обещал построить участок уже в нынешнем году, но я так и вижу, как он вторично взмахивает флажком и кричит: «Пошли!»

И они пошли. Экскаваторы и грейдеры, грузовики и бульдозеры. Они копали и гребли, выгружали и наваливали. В одно мгновение густая непролазная грязь залила, затопила наш дом. Она была везде: на подходе, у крыльца, в подъезде, в квартирах. На улице она хлюпала и пузырилась; на лестницах, засыхая, лежала толстыми слоями, обламываясь по краям.

– Что это такое! – возмущались жильцы. – Почему нельзя было вести работы летом, а понадобилось вести их именно сейчас?

А один сосед – мы с ним здороваемся и иногда беседуем – философски изрёк:

– Это наша, бл…, загадочная душа.

Я тоже возмущался, я просто из себя выходил. Мне, например, было жалко нашу обувь. Обувь, к которой мы относимся с исключительным трепетом и любовью.

В Сбокове, скажу я вам, хорошую обувь купить почти невозможно: на неё нет спроса, а следовательно, и предложения. Не знаю, почему.

А впрочем, знаю. По той же причине, по которой в наших отделах покупают мало действительно интересной, эксклюзивной продукции – той, что к превеликому коммерческому сожалению и составляет нашу суть. В Сбокове, да простят меня сбоковские земляки, невысок уровень городской культуры. Хотя городу уже шесть с половиной веков, основное его население сформировалось всего двадцать пять-тридцать лет назад из перебравшихся в областной центр деревенских жителей.

Покупатели же нашей, с претензией, продукции – это в большинстве своём интеллигенция, которая в России, как известно, работает за идею, то есть бесплатно, ну, разве что иногда, ради приличия, чтобы только не обидеть государство, что-нибудь да возьмёт. А следовательно, не может рассматриваться в качестве серьёзной покупательской аудитории. А всей остальной аудитории наш эксклюзив, что называется, по барабану.

Как-то будучи на родине в Челябинске я разговорился с продавцом киоска, торгующего такой же продукцией, что и наша. Хороший продавец, как правило, любит общаться, любит о чём-нибудь рассказать. Довольно скоро мы общались с ней на манер закадычных друзей, и она мне рассказывала о своей фирме, о количестве и месторасположении отделов, о средней выручке, величине арендной платы и норме плана, то есть обо всем, что некоторые нудные владельцы предприятий склонны относить к области коммерческой тайны. В общем, могу с уверенностью сказать – хороший продавец.

Так оказалось, что доходы таких отделов в Челябинске превышают доходы нашей сбоковской фирмы в три, а то и в четыре раза! Узнав об этом, я ещё в дороге едва не заболел. А дома меня впору было привязывать к кровати: я бредил огромными выручками, рвался на родину и провожал туманным взглядом заоконных ворон, в которых мне чудились перелётные птицы, летящие на Урал. Потом горячка прошла, я понемногу успокоился, втянулся в будничные заботы, но до сих пор в моём воображении существует прекрасный сказочный город Челябинск, где нет трудностей и печалей, и где живёт много-много щедрых покупателей.

А недавно вдобавок ко всем своим переживаниям я прочитал в газете «Сбоковский обозреватель» заметку про почётного гражданина города Ревеля шведского купца второй гильдии Карлсона, который в середине XIX века приехал в Сбоков делать бизнес, открыв, как сказано в заметке, «два магазина, ювелирный и парфюмерный, поставленных на европейский манер».

Так вот, Карлсон «пролетел». Местные жители отказывались покупать его мудрёный товар. Вследствие чего купец, сделавший состояние в родном Ревеле, в Сбокове разорился. Причём вчистую: в конфискованном за долги имуществе перечисляется даже нижнее бельё его жены. Приютила оставшихся без состояния и нижнего белья Карлсонов местная протестантская община, поселив их в чердачном помещении одного из домов. Так что родословная знаменитых впоследствии «Карлсонов на крыше», как мы теперь неоспоримо можем доказать, ведёт своё начало с мало кому известного в мире города Сбокова.