Такова шпионская жизнь

Мирка сама предложила Пико встретиться в Мадриде и заодно проведать его маму. Пико сразу согласился. Уже в самолете он понял, как утомила его работа с нелюбимым режиссером-перфекционистом, который ругался из-за каждой мелочи и делал бесконечное количество дублей, причем почти всегда первый оказывался лучшим. В Мадриде Пико не выходил из родительского дома, много читал, мало двигался и любил. Днем — маму, ночью — свою красавицу. Это всех троих устраивало, особенно маму, которая когда-то была чрезвычайно любвеобильна, а сейчас просто молодела, глядя на «детей». Неделя пролетела быстро, Педрунчику надо было возвращаться — дожди прекратились. Вечером накануне отъезда мама вдруг сказала, глядя на своего единственного сына: «Голубчик, а ведь у тебя, насколько я знаю, до сих пор нет детей» — и, не дожидаясь ответа, повернулась к Мерилин: «Роди мне внука. И поскорее, я уже немолода и мне трудно ждать». Мерилин закрыла глаза, подумала всё, что хотела, но не могла сказать вслух, поцеловала старушку в седую голову и сказала, улыбаясь, то, что могла: «А если будет внучка, придется подождать следующего раза». Старушка вытерла платочком глаза и погрозила сыну пальцем: «Ты не стоишь ее мизинца, мой мальчик.»

* * *

Одинокий волк отнюдь не случайно был в то же время в Мадриде. Увидев на улице Дани, делающего вид, что он не знает и знать не желает Мерилин, одинокий волк с редким именем Вольф обернулся вслед мулатке, как и большинство мужчин всех возрастов, и усмехнулся. Пару лет назад он тайно помог Дани выкрутиться из очень запутанной истории. Тогда Дани действовал предельно хладнокровно и профессионально. А сейчас он вел себя как мальчишка, который увидел Елену Прекрасную, но не хочет себе в этом признаться. Вольф сразу понял, зачем Дани в Мадриде, пожалел его и позавидовал ему. А потом подумал то же, что и Дани, хотя Дани, судя по его реакции, первый раз видел живую Мерилин, а Вольф больше года наблюдал за ней, с замиранием сердца ожидая невозможного по его положению волка-одиночки личного знакомства: «Как такая красавица может быть шпионом? Не дай Бог, если с ней что-нибудь случится.»

* * *

Перечитал последние абзацы и задумался, стал копаться в собственной памяти: я это сам придумал, или увидел во сне? С одной стороны всё логично, концы с концами пока сходятся. С другой стороны — очень уж это всё прыгает с места на место, скачет по времени вперед — назад. И зачем у одного человека столько разных имен, даже если он актер, шпион и любовник в одном лице?

4

Ну, наконец-то! Мне показали «контору» и заседание Центра, на котором Высокие Руководители решали вопрос о сроках проведения операции. Мне этот сон не понравился, поэтому излагаю только самое главное, без чего не обойтись. Сразу с великим сожалением скажу, что начало, первая половина сна, потеряна и я до сих пор не знаю, о какой операции идет речь, потому что цели были окончательно определены до перерыва, а после перерыва решались практические вопросы. Единственное важное с моей точки зрения решение состояло в том, что лучший способ изолировать актера, чтобы он по незнанию не врубился в активную часть операции — дать ему, «шпиону»-любителю, параллельное по времени «особо ответственное задание», отрядив ему в помощники «наших», а в противники — «ваших». Меня очень смутил преклонный возраст большинства Руководителей и непрерывные воспоминания о прошлых победах и поражениях. Победы, конечно, свои, а вот поражения… Это напомнило мне два высказывания Черчиля: «Время — плохой союзник» и «Генералы всегда готовятся к прошлой войне». Нет, я понимаю, они все заслуженные люди, некоторые из них еще полны энергии и желания работать, а некоторые из некоторых… Господи, куда меня несет?! Бедные некоторые… А может быть я неправ и думать надо медленно и спокойно, чтобы потом работать быстро и спокойно?

Была, правда, в этом довольно длинном сне мелкая подробность, на которую я сначала не обратил внимания: несколько раз за время заседания в кабинет без предупреждения и приглашения входили совсем молодые мальчики и девочки, с кем-то из Высоких Руководителей шептались и выходили так же спокойно, как за минуту до того вошли. А один раз открылась дверь, вошла немолодая небрежно одетая женщина, громко сказала: «Янек вернулся!» — и улыбнулась сквозь слезы. Руководители вскочили, а один из них подошел к женщине и обнял её.