Такса судьбы

Тем временем Катя была совершенно счастлива. Удаление зубов у Лоскутика прошло как по маслу. Остались только клыки, поскольку вокруг них десна не выглядела воспаленной. Девушка аккуратно зашила ранки и полюбовалась на свою работу. Потом сказала сама себе:

– Эх, гулять, так гулять! – и аккуратно приклеила на язвы стоматологическую пленку Диплен с хлоргексидином.

Домой Катя не торопилась. Хотелось понаблюдать, как кошечка придет в себя после наркоза, успокоить Тамару Александровну и написать дальнейшие назначения. Девушка чувствовала необычный подъем и оживление, работа для нее стала глотком свежего воздуха. Катя отпила глоток чая и пожаловалась Тамаре Александровне:

– Кажется, дом и дети не моя стезя! Максик потрясающий, но я так скучаю по работе!

– Девонька, в первый год всегда тяжело! Успеешь еще наработаться! За кошечку не волнуйся, все буду делать, как ты сказала! А когда пенсия придет, и работу твою оплачу. Да, не спорь! Вон сколько времени ты на нас потратила.

– Тамар Санна, у ваших котов через месяц прививка ежегодная. Давайте я их и кольну, как обычно. Заодно и рот у Лоскутика осмотрю!

– Золото ты моё, приезжай, конечно.

Катя услышала плач Максима еще в подъезде. Лёша метался по квартире с сыном на руках.

– Катя, наконец-то ты дома! У нас все было хорошо, честно, а потом он заплакал, и я не понимаю, чего ему надо.

– Чего-чего. Сказала бы я, да, боюсь, ты обзавидуешься. Сейчас руки помою и спать уложу.

Малыш, увидев маму, перестал орать и требовательно захныкал. Лора радостно скакала вокруг, Филимон гипнотизировал свою миску на кухне. Катя взяла Максима на руки и поставила Лоре воды.

– Я убрала миску с водой наверх утром, Макс ее все время переворачивает. Господи, Лора, ты же лопнешь! Лёша, выйди с ней, пожалуйста, пока мы будем спать.

Такса пила воду, не отрываясь. Ее бока ходили ходуном, но хвост довольно покачивался из стороны в сторону.

– Что, Лорочка, сушняк? – злорадно протянул Алексей и повернулся к Кате, – хочешь, я куплю пломбира на обед, и ты расскажешь, как все прошло с кошкой?

У Кати защемило сердце от нежности, и она молча кивнула.

Глава двадцать восьмая, в которой семья переезжает за город

Переезд за город запомнился всем членам семьи как нечто эпичное. Вещи не помещались в машину, Катя волновалась, что забудет что-то важное и перепроверяла детскую аптечку. Лора скулила, не переставая, и путалась под ногами.

Лёша трижды переставлял сумки в багажнике старого Террано, пока «тетрис» не сложился как следует, и наконец отправился за домочадцами:

– Кать, вещи я уложил, осталось загрузить вас и животин. Где Филимон? Почему он до сих пор не в переноске?

– Я переодевала Макса!

Алексей почувствовал, что у него сдают нервы, и пошёл искать кота, даже не сняв кроссовки. Филимон лежал на полке шкафа и переезжать никуда не собирался. Лёша непочтительно вытащил кота, но стоило ему поднести питомца к переноске, как Филя включил режим берсерка.

Кровь капала на Лёшины джинсы, а кот завывал, спрятавшись под кровать. Увидев, как обижают её любимца, не выдержала уже Катя:

– Воронцов!! Что ты творишь! Руку сюда дай! Вот так, а то кровью все вокруг заляпал. Бери своего наследника, таксу и вперёд, во двор! Я выйду через десять минут.

– Слушаюсь и повинуюсь, Екатерина Андреевна. Квартиру не забудь закрыть, – Алексей ухмыльнулся и подхватил сына на руки.

Катя села на кровать и вздохнула. Решение перебраться в загородный дом на лето казалось правильным, но девушку беспокоило, что видеться с мужем придётся ещё реже, чем раньше. Лёша и так пропадает на работе, а теперь будет приезжать к ним всего пару раз в неделю.

– Филимон, я всё понимаю, но ведь он с ассистенткой своей чаще разговаривает, чем со мной! Анечка то, Анечка сё. Хотя анестезиолог она потрясающий, тут не спорю… Филя, вылезай, а?

Кот давно перестал мяукать, но и выходить из своего убежища не спешил. Хорошо, что животные с утра были на голодном пайке: услышав, как Катя насыпает корм в миску, Филимон пулей примчался на кухню и запрыгнул на подоконник. Тут-то коварная хозяйка и поймала его в переноску, ловко зажав кота в углу.

Час дороги до маминого дома показался Лёше вечностью. Максим орал в детском кресле и пинал сиденье ногами, требуя освободить его от ремней. Филимон громко и надрывно мяукал на одной ноте, не замолкая ни на минуту. Лора скакала по салону и порывалась смотреть в окно, но её лапки соскальзывали, когда машина подскакивала на очередном ухабе.

Татьяна Александровна встретила шумное семейство с искренней радостью. Втайне она всегда мечтала увидеть, как растут дети её единственного сына, а Катерину считала если не названной дочерью, то, как минимум, доброй подругой.

– Лёша, Катя, я тут такую корягу нашла, вы не поверите! Вылитая Лора! Почти закончила вырезать, осталось только лаком покрыть и можно вешать на стену!

– Ага, давайте сделаем собаке личный иконостас, – фыркнул Алексей.

Он разгружал сумки из багажника, и это занятие не способствовало хорошему настроению. Катя улучила момент и шепнула ему на ухо: