Таксист. Маша. Том 2

Они подошли к центру, откуда в сторону, к сказочно красивым воротам, уходила еще одна дорожка. На этом “перекрестке” Артем и Соболев по-мужски пожали друг другу руки. Соболев похлопал Артему по плечу и сказал ему: “Береги ее!”. Затем он взял Машину руку, нежно и очень торжественно передал ее Артему. Артем бережно взял ее и нежно накрыл ее сверху своей ладонью. Они посмотрели друг другу в глаза искренним, невероятно нежным, влюбленным взглядом.

– Ты готова? – Спросил он ее.

Она улыбнулась и кивнула.

Команды Бори на этом моменте можно было не ждать. Все было очевидно и просто: мягко ударили барабаны, трубу сменил плавно усиливающий торжественность рояль и в этот момент они, не дожидаясь команды, медленно пошли к воротам. Боря молчал, значит все шло по плану. До ворот было около пятнадцати метров. Уже через несколько секунд пальцы арфистки бешено забегали по струнам, в игру включились струнные, духовые, громкость становилась все выше. В какой-то момент ударили все барабаны сразу, высокую ноту взяли скрипки и трубы, и сказочные ворота медленно открылись перед приближающимися молодоженами.

– Если после всего увиденного и услышанного я хоть на одной свадьбе услышу, как молодые заходят в зал под Мендельсона – я сбегу! – Вне себя от восторга прошептала себе под нос одна из дальних родственниц Артема.

Из-за кулисы вышла женщина, подошла к столу, сложила руки и, улыбаясь, начала смотреть на приближающихся жениха и невесту. Некоторые гости, ахнули, кажется, узнав эту женщину. Но в ту же секунду они начали сомневаться, не снится ли им это, поскольку, если это действительно была та, о ком они подумали, то это было чем-то из разряда фантастики!

Все сомнения развеял титр, который появился на экране, когда камера показала эту женщину крупным планом: “Амелия Павликова”. Гости, практически все до одного, разинули рты от удивления: это и правда была Она.

Бывшая фигуристка, примерная жена и мать, умная, рассудительная и обаятельная женщина, занимала в Госдуме пост главы комитета по делам семьи и детства. Она была тем мудрым депутатом, про которого все говорили, что она, наверное, единственный человек в Думе, который, попав туда, не сошел с ума и не начал нести с трибуны какую-то несусветную чушь, поддерживая нелогичные и не насущные законы. Она не принимала участия ни в каких светских раутах, не появлялась на торжественных приемах, с улыбкой объясняя журналистам, что чтобы заботиться о семьях и детях в этой стране, нужно быть не на публике, а на работе. Избиратели, в особенности женщины, обожали ее за прямоту, открытость и честность и часто задавали себе вопрос: как долго может честный человек продержаться на столь высокой должности в этой стране?..

Но Амелия держалась. И из года в год она оставалась символом любви, семьи, благополучия и спокойствия, не забывая при этом всеми доступными ей средствами заботиться о семьях и детях в стране с помощью реальных дел. Она никогда не скандалила с коллегами по Думе во время заседаний, но было у нее одно сильное оружие, которого боялись практически все ее коллеги: на любой абсурд, который мог прозвучать с трибуны, она тихо и с улыбкой отвечала таким аргументом, что выступающему чаще всего приходилось краснеть и умолкать. Поскольку противопоставить тихим, спокойным, но емким репликам Амелии было, как правило, нечего.

И вот она, Амелия, здесь! По ту сторону стола, со своей неизменно обаятельной улыбкой, сложив руки спереди, ждет молодоженов.

Рояль взял последний, тихий и нежный аккорд и в полной тишине Амелия обратилась к остановившимся перед ней Артему и Маше:

– Ребята. Властью, данной мне на один сегодняшний день Министерством Юстиции Российской Федерации, являясь в данную минуту законным исполнителем обязанностей сотрудника органа записи актов гражданского согласия, я обязана по закону задать вам вопрос: является ли ваше желание стать супругами взаимным, свободным и искренним. Прошу ответить тебя, Артем.

– Да.

– Ты, Маша?

– Да, – кивнула Маша.

– В соответствии с Семейным Кодексом Российской Федерации и по вашему взаимному согласию я счастлива зарегистрировать ваш брак.

И, улыбнувшись, Амелия жестом пригласила ребят за стол.

Со сцены, на которой к этому моменту уже стоял выстроенный в ряд детский хор, донеслись первые слова песни:

– And so it is, just like you said it would be…

Лара Синелли в строгом и стильном костюме, стоявшая в двух метрах от Амелии, подошла и торжественно передала Амелии белую папку. Амелия положила ее на стол.

Где нужно расписываться, они уже знали. Репетировали.

– Не спешим, на этом куплете Маша, не спеша ставит свою подпись… – сказал Боря. – Медленнее, чем планировалось. – Маша расписалась в верхней части, затем ниже. – Плавно двигай папку к Артему… – Загадочно произнес Боря.

“Твою мать, на этом куплете уже должны были закончить расписываться! Зараза ты, Боря!” – Улыбнувшись, подумал Артем.

– Артем тоже не спешит… – снова сказал Боря в наушнике.

Хор запел чуть громче:

– I can’t take my eyes off you…