Такт наших сердец

Я чувствую его руку на своей талии, и его прикосновение дарит мне теплое ощущение безопасности, которого мне не хватало. Я сажусь рядом с ним, надеясь, что остаток вечера пройдет спокойно.

Однако, тень, которая на мгновение омрачила мой вечер, продолжает преследовать меня своими взглядами. Я чувствую на себе его пристальный взгляд с другого конца зала. Это заставляет меня волноваться, хотя я стараюсь не показывать этого.

Томас что-то шепчет мне на ухо, но я не улавливаю смысла его слов, так как мои мысли заняты незнакомцем.

В какой-то момент я не выдерживаю и поворачиваюсь к Томасу, решившимся на прямой вопрос.

— Ты знаешь того парня, который пристально на меня смотрит? — Томас хмурится, его взгляд направляется туда, где я видела стоящего незнакомца.

Он слегка пожимает плечами и говорит.

— Нет, не знаю. Но если он причиняет тебе беспокойство, скажи мне.

Я киваю, чувствуя легкое облегчение от его поддержки, но во мне все еще тлеет чувство тревоги.

— Даю тебе пять секунд, чтобы убрать от нее руки, прежде чем я переломаю твои руки.

Я поднимаю глаза, и мой взгляд сталкивается с черными глазами моего незнакомца.

Моя реакция на этот взгляд не должна вызывать дрожь предвкушения, но это так.

— Только тронь его, — я предуждаю.

— О чем ты, чувак? Мы знакомимся с ней.

Его глаза блуждают по моему распростертому телу и темнеют на бесконечное количество градусов по мере того, как они вбирают в себя всю мою кожу.

Его грудь яростно вздымается, когда он смотрит, как Томас исчезает. Когда он наконец оглядывается на меня, его челюсть дергается от бешеной энергии.

— Какого черта ты творишь?

— Я не знаю.

— Прекрати преследовать меня, — кричу я на него.

— Не могу, — с горечью в голове говорит он, — Не знаю почему. Правда.

— Скажи мне свое имя.

— Вильям, — он отвечает, сжав челюсти и глядя на меня сквозь опущенные веки.

Его голос едва различим, он искажен иррациональным чувством собственничества. Я знаю, что не должна его раздражать. Я слышу по его тону, что он близок к тому, чтобы сорваться.

А мой мир рушится на одночасье.

Вильям?

Нет, это просто совпадение. Он совершенно не похож на того Вильям. Он весь украшен татуировками, а мой Вильям никогда не мог терпеть их. Но не смотря на его отвращение, на моём теле теперь красуются несколько татуировок, даже некоторые из них посвящены ему.

Узнав, что я сделала со своим телом и волосами, он наверняка бы был бы в бешенстве. Но к сожалению, я этого никогда не узнаю. Для него я мертва, а для меня он исчез несколько лет назад, ни сказав не слово.

— С тобой все хорошо? — обеспокоенно спрашивает он.

— Да, все хорошо, — прихожу я в сознание, — Просто показалось.

Я пробираюсь в свою квартиру, не желая, чтобы кто-нибудь из девочек увидел меня, и бегу в спальню, тихо закрывая за собой дверь.

Я переодеваюсь во что-нибудь удобное.

Я выключаю свет, ложусь в постель и зарываюсь под одеяло.

Однажды мои воспоминания вырвутся наружу, и когда это произойдет, я уверена, что это будет некрасиво. Во всем мире не хватит вина, чтобы пережить это.

Я уже знаю, что, когда все это рухнет и сгорит вокруг меня, меня охватит пламя и я сгорю вместе с ним.

Но сейчас я нахожусь на адреналине.

Глава 13

Вильям.

Интересно, покраснела бы она, если бы я лизнул ее соски?

Ее нежная шея обнажена передо мной. Она такая хрупкая.

Такая уязвимая.

Мои глаза не могут не следить за ее упругой попкой, когда я наблюдаю, как она практически убегает.

— Кто это? — спрашивает Демьян.

— Кто?

— Девушка, с которой ты сейчас разговаривал.

— С кем разговариваю и кого я трахаю, — я огрызаюсь, — Тебе не должно волновать.

— Извини, я ничего такого не имел.

Я выдыхаю дым, наслаждаясь тем, как травка сразу же начинает действовать. Она притупляет ярость, горечь, одиночество.

— Признай, она тебе понравилась.

Я сжимаю челюсть.

— Ты ошибаешься.

— Что мы будем делать сегодня?

— Луис узнал информацию о гибели Микаэлы. Поэтому нам необходимо выяснить как ближе подобраться к этому человеку.

Я ничего не говорю, и мы стоим в тишине, поглощая еду. Через несколько минут заходит Луис, явно раздраженный. Он бросает свой рюкзак через всю комнату, и тот скатывается с другой стороны кухонного стола, ударяется о подставку для статуэток и летит на пол.

— Ты в порядке?

— Нет блять, — выдыхает он, — Этот черт кажется узнал, что мы следим за ним.

Никакие меры предосторожности не могли скрыть его внутреннего страха. Он остался одиноким в своем бесстрастном мире, каждый новый день становился для него испытанием на выживание.

Мы видели, как он просыпался в холодные потные ночи, держа в руках нож, который должен был защитить его от невидимых врагов. Каждая минута его жизни была пропитана напряжением, когда он подозревал, что мы наблюдаем за каждым его шагом, каждым движением, каждым вздохом.

Наша миссия стала чем-то большим, чем просто наблюдение — это была охота, непрекращающееся преследование.

Временами он казался мышью, которая отчаянно пытается спастись от когтей раненого, но всё ещё грозного кота. Его страх стал нашей пищей, усиливая жажду узнать о его тайнах, его прошлых грехах, его сокровенных мыслях.