Тактик

«Интересно, — подумал вдруг Штейн. — А если в Литве надумают переводить сказку Джеймса Барри „Питер Пен“, то как будут звать главного героя? Питерас Пенис?» От этих мыслей он снова, не удержавшись, фыркнул. Филипс удивленно взглянул на советского полпреда, но тут открылись двери и в кабинет быстрыми шагами вбежал невысокий, чем-то похожий на крысу человечек. Он поздоровался с хозяином, а затем поклонился Штейну:

— Добрый день, господин полномочный представитель, — произнес он с легким акцентом. — Простите мое отклонение от церемоний и международных протоколов, но я вынужден сразу перейти к серьезному вопросу.

— Надеюсь, вы не ожидаете нашей капитуляции? — холодно усмехнулся полпред.

— О, нет, что вы? Разумеется, нет! — Норкус нервно потер руки, отчего сходство с крысой усилилось. — Мы получили известия о событиях в Таллине. И прекрасно понимаем, что боевые действия идут с вашим значительным перевесом.

— В таком случае?.. — Штейн вопросительно изогнул бровь.

— Одну минуту, господин полпред, одну минуту…

Норкус вытащил оттуда-то кожаную папку для бумаг. «Словно из норки достал», — подумал Штейн, но фыркнуть в третий раз не успел: Норкус раскрыл папку и принялся читать:

— Правительство Литовской республики обращается к правительству Союза Советских Социалистических республик и заявляет следующее:

Несмотря на объявление безответственными лидерами войны, войска Литовской республики до сих пор не принимали участия в боевых действиях против частей и соединений Красной Армии.

«Ах, вон что, — Штейн внутренне улыбнулся. — Мира пришли просить. Ну, что ж…»

— Правительство Литовской республики не желает участвовать в авантюрах, на которые часть безответственных и недальновидных руководителей была спровоцирована извне, а потому просит правительство Советского Союза рассмотреть вопрос о заключении мира на условиях, существующих до войны границ и межгосударственных соглашений.

Также правительство Литовской республики готово рассмотреть вопрос о совместном суде над инициаторами данной войны, а буде таковые являются гражданами Литовской республики, рассмотреть возможность и условия их выдачи правительствую Союза ССР.

«Даже так?» Теперь Штейн улыбнулся уже в открытую. Поощрительно.

— Учитывая тот факт, что Союз ССР находится в состоянии войны с республикой Польшей, правительство Литовской республики напоминает о существующих в настоящий момент территориальных спорах между республиками Литва и Польша, а также выражает надежду на благородство правительства Союза ССР при утверждении послевоенного устройства государственных границ…

«А-а-а… Виленская область [56]? Ну, разумеется…»

— Со своей стороны правительство Литовской республики готово выступить против польской военщины совместно с частями Красной Армии, оказав тем самым максимально возможную помощь и поддержку Советскому Союзу в войне против общего врага.

Норкус закончил читать, поклонился, и протянул папку Штейну:

— Ваше превосходительство. Я надеюсь, что текст данного секретного меморандума будет доставлен вашему правительству в самое кратчайшее время.

Штейн коротко кивнул и повернулся к Филлипсу:

— Ваше превосходительство, я вынужден откланяться. Меня вынуждают к этому дела чрезвычайной важности.

Тем же вечером трое дипкурьеров выехали в Москву. Всю дорогу они не спали, опасаясь за важнейший документ, доверенный им Штейном. Но содержание его уже было отправлено в Москву шифром. Вражеская коалиция затрещала по швам.

Совершенно неожиданно для союзников Литва, которая очень хотела посчитаться с Польшей за аннексию Виленского края, развернула штыки и ударила по полякам. Никакого влияния на ход боевых действий эта выходка не имела, но во внешнеполитических баталиях свою роль сыграла. Таким образом война между Россией и Польшей окончательно приобретала черты обычного европейского передела земель, к которым во всём мире привыкли относиться довольно спокойно.

Двадцатого ноября, войска Украинского и Белорусского фронтов подошли к Варшаве на расстояние выстрела полевой артиллерии и Фелициан Славой-Складковский, подписал наконец полную капитуляцию Польши.

— Мой фюрер! — главный адъютант Гитлера майор Шмундт [57] вытянулся и щелкнул каблуками. — К вам прибыл народный комиссар иностранных дел Советского Союза. Он ожидает вашей аудиенции, мой фюрер!

Адольф Гитлер слегка поморщился. Этот еврей Литвинов [58] … Хотя он никогда не видел его лично, но еврейство и англомания так и перли со страшной силой из всех поступков и решений этого так называемого «большевика». Впрочем, Сталин вообще очень небрежен со своим окружением…

Гитлер сделал вялое движение рукой:

— Пригласите его, Руди.

Почти тут же распахнулись двери, и в кабинет, в сопровождении недавно назначенного советского посла Деканозова и двух переводчиков, вошел высокий человек с каменным лицом. На еврея Литвинова он походил ровно столько же, сколько подтянутый истинный ариец Шмундт — на императора Маньчжоу-Го!