Тактика победы

Осиротевшая мать юноши, прочитав о нем известие в «Русском вестнике», препроводила к издателю следующее письмо: «Горячими слезами оросила я те страницы, в которых напоминание оживило для меня моего сына! Плачу и теперь. Не величаюсь твердостью духа матерей спартанских. Знаю, чего лишилась и что потеряла. Он произносил имя мое в последние часы жизни своей: не могу его забыть! Но как христианка смиряюсь перед судьбами провидения; а как мать россиянка, и в чрезмерной горести моей нахожу ту отраду, что любезное Отечество наше не забудет моего юного, неоценимого сына».

Ни оружие сынов России, ни молитвы и слезы матерей не спасли Москвы. Видели мы вход в нее полков завоевателя, видели пожар московский, видим и горе исполина нашего века. Он просит и перемирия, и мира. Лористон, посол его, совещается с Кутузовым, а умный наш вождь, забавляя посла Наполеонова мечтами о мире, ждет вспомогательного войска, высылаемого северною природой, ждет морозов и бурь зимних. Ждет он также с берегов тихого Дона и новых полков.

Морозы и бури зимние впереди, полки Донские летят в стан Тарутинский.

И какие полки! Сыны заветной славы донской; двадцать полков, отслуживших по тридцати и по сорок лет. Вся ратная жизнь Дона устремилась с ними с родных пепелищ на новые труды, на бой и смерть. Думают, будто бы Кутузов не знал о походе тех полков. Он знал, но молчал о том, чтобы нечаянность распространила и приятное изумление и новое ободрение духа. Так и сбылось. Появление ветеранов донских было праздником в стане русском. Начальники и рядовые говорили друг другу: «Как не постоять нам за себя, как не прогнать врага? И старики донские поднялись!»

Некоторые подробности о генерале Дохтурове

26 августа 1812 года в день достопамятной битвы Бородинской Дохтуров начальствовал сперва серединою войск, а потом левым крылом. Учинясь преемником князя Багратиона, оставившего поле сражения за раною, поддержал он славу его и усугубил сияние своих подвигов. Вскоре по прибытии на левое крыло Дохтуров получил от князя Кутузова записку, чтобы держался до тех пор, пока не будет повеления к отступлению.

Оживотворяясь любовью к Отечеству, честью и долгом, Дохтуров был везде, где была опасность. Ободряя примером своих воинов, он говорил: «За нами Москва, за нами мать русских городов!» Смерть, встречавшая его почти на каждом шагу, умножала рвение и мужество его. Под ним убили одну лошадь, а другую ранили. На грозном поприще смерти провидение охраняет героев в то самое время, когда они, отрекаясь от самих себя, полагают жизнь свою в жизни и славе Отечества.

Дохтуров одиннадцать часов выдержал сильный и необычайный напор французских войск; он мог сказать по всей справедливости: «Я видел своими глазами отступление неприятеля и полагаю Бородинское сражение совершенно выигранным». Это слова Дохтурова. Относя все к другим, он молчал о себе. Скромность была с ним неразлучна.

12 октября 1812 года Дохтуров отомстил Наполеону за пепел Москвы, любезной его сердцу: он первым встретил французов под Малым Ярославцем, первый вступил с ними в бой; тридцать шесть часов удерживал их от упорных покушений ворваться в полуденные области России.

Семь раз штыки русские наносили врагам смерть и поражение, но силы их, непрестанно умножавшиеся, угрожали новою опасностью. При одном отчаянном натиске Дохтуров воскликнул: «Наполеон хочет пробиться, он не успеет, или пройдет по трупу моему». Штыки и груди воинов, одушевленные голосом отца-начальника, удержали стремление врагов до прибытия подкрепления. Малый Ярославец сделался венцом славы Дохтурова, и грудь его украсилась орденом Святого Георгия 2-й степени.

В то уже время, когда Дохтуров уклонился с поприща службы, сослуживцы его, сохраняя живое воспоминание о подвигах его под Малым Ярославцем, препроводили к нему следующее письмо через генерала Капцевича: «Третий корпус, служивший с честью и славой под вашим начальством в знаменитую 1812 года кампанию, подносит через меня Вашему высокопревосходительству в знак признательности табакерку с изображением подвига Вашего при Малом Ярославце и просит принять оную как памятник признательности».

[…]

Н. П. Шишков. Воспоминания о Голенищеве-Кутузове

Автор этой статьи, агроном и заслуженный деятель по сельскому хозяйству Николай Петрович Шишков, находился в родстве и дружеских связях с семейством кн. Кутузова: отец Н. П. Шишкова, Петр Герасимович, и супруга светлейшего кн. Екатерина Ильинична (урожд. Бибикова) были между собой двоюродные. Кроме того, сближению содействовало соседство поместий.

Будучи офицером Малороссийского Кирасирского полка и состоя адъютантом при генерале Дуке, молодой Н. П. Шишков до самой сдачи Москвы участвовал в боях 1812 г., лично еще неизвестный кн. Кутузову. Затем, последние четыре месяца 1812 года, он пролежал больной, приговариваемый к смерти докторами, в полковых фурах и лазаретах армии, и уже только в первых числах января 1813 года снова мог явиться на службу и прибыл в Калиш, в главную квартиру кн. Кутузова, с письмом от его дочери.