Тактика выжженной земли

Сразу после ограбления барыги Измена «ушел в горы»: взял продукты, шприцы и засел где-то на чердаке, то ли в подвале – в общем, пропал.

Наверное, в эти дни он был счастлив. Лето, тепло, стремно… Лежал где-нибудь на чердаке, весь обратившись в слух, припав глазом к проверченной в шифере дырке, и сканировал окрестности, вздрагивая при виде каждой знакомой рожи. Порошка, что он отнял у барыги, ему хватило бы месяца на полтора (если «ставиться в одно лицо»). Деньги, вырученные за проданный накануне товар, он не сдал.

Короче, жить можно. Хоть недолго – зато со смаком. Полная свобода и жуткая стремнина. Поймают – убьют. Без вариантов. Так что стреминг на все сто: лежи себе, втыкайся сколько влезет и бойся до посинения.

«Бароны» между тем Измену не искали. Куда он, на фиг, денется с подводной лодки! Порошок кончится – прибежит. Да, кстати, насчет порошка. Под дверь сунули записку: «Верни деньги и товар – и будешь жить. Штраф – гараж…»

У Измены от нормальной жизни осталась хорошая квартира в престижном районе и великолепный кирпичный гараж с отоплением. Машину давно продал. Гараж за такие выкрутасы – это еще по-божески. Это просто амнистия в полном смысле слова.

Думаю, тут все дело в том, что Измена далеко не мальчик, раньше он был уважаемым гражданином, примерным семьянином, работал в «закрытом» учреждении, и многие по инерции продолжали к нему хорошо относиться. Наверное, поэтому и решили его пощадить – все-таки товарищ заметный, это тебе не какого-нибудь бомжа на свалку выкинуть.

Однако явка с повинной не состоялась. То ли заметный товарищ не появлялся дома и был не в курсе насчет записки, то ли окончательно ошизел в своем разнузданном стреминге и вообще перестал мыслить хоть сколько-нибудь рационально.

В один теплый дождливый вечер Измена выполз из своего убежища, чтобы запастись продуктами. На обратном пути он напоролся на двух своих клиентов, которые как раз топали за граммом к кому-то из других «ног». Клиенты обрадовались и хотели «перетереть с ним по теме», но Измена вообразил себе невесть что и бросился от них в ближайшую подворотню. Клиенты были на грани ломки и потому соображали туго. По-хорошему, надо было бы оставить товарища в покое, все ведь в курсе, что он жутко «стремается».

В общем, они начали его преследовать, и вскоре вся троица оказалась на вроде бы охраняемой территории ДСК (домостроительного комбината). Измена, спасаясь от назойливых клиентов, не придумал ничего лучше, как забраться в трансформаторную будку. А было мокро, дождик шел…

Непонятно, почему на той будке не оказалось положенного по правилам безопасности замка, но факт – после этого там еще неделю воняло паленым мясом.

Вот так.

Зачем я вообще рассказал эту историю? Да так… Наверное, потому, что мне это все очень близко. Когда-то этот Измена был другом моей и Людиной семей, профессором, самым молодым кандидатом наук в нашем городе и преподавал физику в местном университете. У него была жена, двое детей и блестящие перспективы.

Горечь иронии тут даже не в том, что бывший профессор, презрев законы физики, полез в дождь в трансформаторную будку. Это в принципе легко объяснимо: когда человек «в системе», законы физики для него не работают.

Горечь в том, что «клиенты», от которых он туда спрятался, некогда были его студентами и тоже подавали большие надежды.

Вот такая грустная быль…

* * *

Пробуждение было ужасным.

Мой воспаленный мозг разбухал, как дрожжевое тесто в теплой кухне, и просился вон из черепной коробки. Удобного отверстия с прямым доступом в черепе не нашлось, и мозг пробовал выйти через те, что имелись. Я с трудом дышал через рот, нос был намертво забит, глаза открывать больно – сейчас лопнут, а в ушах от давления на перепонки ритмично тикало и временами как-то нездорово потрескивало.

Уфф! Боже мой, это же как надо себя не любить…

Мне бы сейчас лоботомию – то-то было бы облегчение…

Видимо, кто-то был в курсе моих страданий и как раз сейчас работал в этом направлении: в затылке назойливо сверлило длинными трелями, резонансом отдаваясь во всем черепе и отчего-то сообщая корню языка кисловатый металлический привкус. Меня это здорово удивило: лоботомию вообще-то с другой стороны делают…

С трудом разлепив веки, я ощупал затылок и понял, что дрель здесь ни при чем и сверлящий звук имеет несколько иную природу.

– Если выживу, надо будет поменять звонок, – это была первая рациональная мысль сегодняшнего дня. – Какой ужасный звук…

Раньше я как-то не обращал внимания, что у меня такой скверный звонок. Вот ведь как получается: чтобы постичь некоторые свойства вроде бы обыденных вещей, надо привести свой организм в некое особое состояние…

Поднявшись в три приема с кровати, я с минуту стоял, фиксируя панораму и обретая равновесие, и прислушивался к странным ощущениям в теле.

Выяснилось, что, помимо всего прочего, у меня болят все мышцы: как будто я накануне вспомнил молодость и весь вечер разгружал вагон с цементом. Вот те на! И чем же это я вчера занимался?!